Сообразно с этою целию в Макарьевские Чети-Минеи, естественно, прежде всего должно было войти все то, что издревле предлагалось у нас для той же цели, только в разных книгах, и именно вошли: краткие жития святых, краткие сказания об открытии мощей их, об установлении в честь их праздников, краткие поучения, назидательные повести, изречения подвижников, предлагавшиеся в Прологах; жития – более или менее подробные, иногда обширные, и такие же повествования об открытии мощей, предлагавшиеся в сборниках житий и переписывавшиеся отдельно; похвальные Слова святым, Слова учительные, торжественные на разные праздники Господские, Богородичные и святых, предлагавшиеся в Торжественниках, в сборниках поучений и других подобных книгах. Одних этих статей было совершенно достаточно, чтобы Чети-Минеи Макария вполне соответствовали своему названию и своей цели. Но Макарию хотелось большего: вместе с житиями святых он желал соединить и их писания, или сочинения, какие только употреблялись в России, были ли то сочинения краткие, или обширные, или даже целые книги, и он поместил эти писания каждого из святых писателей большею частию под теми самыми числами месяцев, когда совершается их память. Так, в день пророка Иеремии (мая 1) поместил книгу его пророчества, в день праведного Иова (мая 6) – книгу Иова, в день пророка Исаии (мая 9) – книгу его пророчества, в день святого Иоанна Богослова (сентября 26) – его Евангелие и Апокалипсис, в день двенадцати апостолов (июня 30) – толковый Апостол, в день святого Кирилла Иерусалимского (марта 18) – его катехизические поучения, в день успения святого Иоанна Златоуста (сентября 14) – его Маргарит, в день святого Василия Великого (генваря 1) – его книгу о постничестве, в день святого Дионисия Ареопагита (октября 3) – его книгу о небесной иерархии, в день святого Григория Богослова (генваря 25) – книгу его Слов, в день святого Ефрема Сирина (генваря 28) – его Патерик, в день святого Григория, папы Римского (марта 11) – его толкования на Евангелия и сказания о житии святых отцов, в день святого Иоанна Дамаскина (декабря 4) – его книгу «Небеса» и книгу об осми частях речи, в день преподобного Иосифа Волоколамского (сентября 9) – его Духовную грамоту, или устав, и пр. Макарьевские Чети-Минеи чрез такое внесение в них книг Священного Писания и творений отеческих увеличились едва ли не вдвое, если не более. Но Макарий не удовольствовался и этим. Он знал, что есть древние благочестивые и уважаемые сочинения и целые книги неизвестных авторов или, по крайней мере, не принадлежащие одному какому-либо святому писателю, которые потому нельзя было приурочить в Чети-Минеях к какому-либо определенному дню; знал также, что есть многие достойные сочинения и известных писателей, но не причисленных к лику святых, которые тем не менее имели права занять место в Чети-Минеях под определенными числами месяцев. Что тут было делать? Макарий не поколебался внести в свои Чети-Минеи и такого рода сочинения, но придумал поместить их большею частию в виде приложений к своим месячным книгам, под последним числом то одного, то другого месяца. И например, в конце декабрьской книги поместил три древних Патерика, в конце февральской – книгу
Иосифа Евреина и две статьи об отпадении латинян от Церкви, в конце апрельской – огромную книгу Никона Черногорца, в конце июньской – еще два древних Патерика, Синайский и Египетский, и книгу Странник русского игумена Даниила, в конце июльской – книгу Иоанна, экзарха Болгарского, книгу Пчелу, книгу проповедей митрополита Григория Самвлака, а всего более в конце последней книги, августовской, – книгу Косьма Индикоплов, «Толкование о церковных вещех» и толковую службу, главизны Василия, царя греческого, к сыну, послание Фотия патриарха, Слова Косьмы Пресвитера, разные послания русских князей, митрополитов и епископов и пр. Таким образом, Чети-Минеи Макария, разрастаясь более и более, обратились наконец в целую библотеку, в которой просвещенный архипастырь старался собрать и сохранить для потомства все книжные сокровища своего времени, все памятники литературы и письменности, какие тогда у нас существовали. Этому великому делу Макарий посвятил, по его собственному свидетельству, двенадцать лет своей жизни, когда был еще святителем Новгородским. Он имел различных помощников и писцов, не щадил для них ни сребра своего, ни почестей и лично сам «многи труды и подвиги подъят от исправления иностранных и древних пословиц, проводя на русскую речь». В 1541 г., следовательно незадолго до своего поступления на кафедру Московской митрополии, он уже положил все двенадцать книг своих Чети-Миней вкладом в новгородский Софийский собор на помин своих родителей. Но и теперь святитель не признавал еще своей работы вполне оконченною, а продолжал заниматься ею и в Москве несколько лет, хотя, быть может, не с таким постоянством, как прежде. Об этом не говорит он сам, но непререкаемо говорят два новые списка его Чети-Миней, из которых один в 1552 г. он пожертвовал в московский Успенский собор, а другой, как догадываются, поднес тогда же царю Иоанну Васильевичу. Оба списка, сходные между собою, немало различаются от новгородского: кроме того что в них по местам статьи расположены в другом порядке и некоторые статьи из одних месяцев перенесены в другие, в этих списках оказывается много книг и сочинений, которых нет в новгородском (каковы: Евангелие от Луки с толкованием Феофилакта, Апостол толковый, книга Мефодия, епископа Патарского, о вещи и самовластве, книга Измарагд, книга Григория Самвлака, книга Иосифа Волоколамского, книга Златая Цепь, книга Пчела и др.), и помещены некоторые новые жития русских святых, составленные уже по окончании новгородского списка (жития Александра Свирского, Иосифа Волоколамского, Павла Обнорского, Евфосина Псковского, Александра Невского, митрополита Ионы). Выходит, что над составлением своих Великих Чети-Миней Макарий трудился не двенадцать только, а около двадцати лет.