Обычай строить обетные церкви более и более усиливался. Ему следовали сами великие князья: Иоанн III поставил (1468) в Москве обетную церковь святого Симеона Дивногорца, а Василий Иоаннович по случаю рождения от него сына Иоанна IV поставил (1531) такую же церковь на старом Ваганькове во имя святого Иоанна Крестителя с двумя приделами. Церкви обетные всегда строились из дерева и в один день, отчего и назывались обыденными, в тот же день они и освящались и в них совершалось богослужение. Поводом к сооружению их большею частию служили общественные бедствия, особенно моровая язва: церкви строились тогда по обету и при участии всего народа с целию умилостивить Бога и отвратить Его гнев. Иногда созидалась только одна обыденная церковь, а чрез несколько времени, если мор не прекращался, то созидалась и другая; иногда же строились разом две обыденные церкви. Впоследствии случалось, что на местах этих деревянных обыденных церквей воздвигаемы были каменные во имя тех же святых, как бы по завету от предков, и назывались заветными. Так, в 1537 г. сооружена новгородцами в кремле каменная церковь Похвалы Пресвятой Богородицы, «заветная от мору», на месте деревянной обыденной, построенной еще в 1508 г. и сгоревшей, а через три года Новгородский архиепископ Макарий в кремле же поставил каменную церковь святой мученицы Анастасии, «от мору заветную», на месте деревянной обыденной, построенной еще в 1417 г. по случаю так называемого Анастасиинского мора. Не так скоро установился у нас другой обычай, которому начало положил Новгородский архиепископ Евфимий в 1439 г., – обычай созидать теплые церкви или, по крайней мере, теплые приделы к ним. В продолжение целого столетия такие церкви устроялись только в наших монастырях, а из приходских церквей в Новгороде первая была церковь Мироносицкая у которой устроен был теплый каменный придел во имя Сретения Господня в 1538 г. Зато в последней половине XVI в. обычай этот был уже довольно распространен по всей Новгородской области и теплые церкви встречаем не только в монастырях, но и во многих небольших селах и погостах.
О церквах соборных мы упоминали еще в предшествовавший период, но не имели возможности объяснить тогда самое значение их. Теперь открывается эта возможность. Соборною церковию называлась та, к которой причислялось несколько других приходских церквей и при которой учреждался Собор из священнослужителей всех этих церквей, представлявший собою особую корпорацию из местного духовенства, особое церковное общество, или братство. Число священнослужителей, составлявших Собор при избранной церкви, по имени которой он и назывался, простиралось иногда до ста и более. Хотя каждая соборная церковь находилась в городе, но в состав Собора, при ней существовавшего, входили не одни городские священники с своими церквами, но и пригородные, и сельские, – так было, по крайней мере, в Псковской области. Все они обязывались собираться в свою соборную церковь для рассуждений и совещаний о делах церковных, для совершения в ней соборных богослужений в определенные дни; все обязывались отправлять в ней ежедневно очередную службу по неделе. Во главе каждого Собора священнослужителей находился один соборский, или поповский, староста, которого избирали они сами из среды своей и который имел наблюдение как над всеми ими, так и над их приходскими церквами и заправлял делами Собора. Таких Соборов и соборных церквей в Новгороде было семь, вероятно по числу седми Вселенских Соборов, еще в прошлый период, и более теперь уже не появлялось. Но в Пскове к трем прежним прибавилось теперь четыре новых Собора, так что общее число их возросло, как и в Новгороде, до семи. В 1453 г., когда владыка Евфимий посетил Псков, попы невкупные, то есть не принадлежавшие к существовавшим Соборам, били челом наместнику великого князя и посадникам, чтоб быть в Пскове четвертому Собору; наместник и посадники били челом владыке, и владыка благословил невкупных попов держать четвертый Собор и вседневную службу у святого Спаса Всемилостивого на Торгу (по имени этой церкви четвертый Собор и назывался) да у святого Христова мученика Димитрия в Домонтовой стене. В 1466 г. другие невкупные попы били челом Пскову, чтобы быть в Пскове пятому Собору, и псковичи повелели быть пятому Собору у Похвалы Святой Богородицы (по имени этой церкви пятый Собор и назывался), да у Покрова Святой Богородицы, да у Святого Духа за Домонтовою стеною. В 1471 г. еще невкупные попы били челом Пскову, чтобы ходатайствовал об открытии шестого Собора. Посадники затем били челом митрополиту Филиппу от всей Псковской земли и представили ему грамоты от всех пяти Соборов псковских с просьбою об учреждении в Пскове шестого Собора при церкви Входа во Иерусалим, объясняя, что для нового Собора у них набралось уже сто два служителя церковных – священников и священноиноков (тут, очевидно, разумеются не монастыри – не те священноиноки, или иеромонахи, которые жили в монастырях, а те, которые по тогдашнему обычаю нередко состояли при приходских церквах, заведовали приходами вместо белых священников и назывались черными попами). И митрополит благословил открыть этот шестой Собор. Наконец, в 1-й половине XVI в. учрежден был в Пскове и седьмой Собор, хотя неизвестно при какой церкви, как можно заключать из того, что в 1544 г., когда Псков посетил владыка Феодосий, сельские попы и пригородские «откололись от всех седми Соборов», в состав которых они входили дотоле, и владыка дал им особого старосту. В Москве по воле царя и определению Стоглавого Собора учреждено разом семь Соборов с расчислением между ними всех церквей собственно столицы: первый Собор Всесвятский в Черторье, второй – Борисоглебский, третий – Никитский на Никитине улице, четвертый – Введенский в Псковичах, пятый – Покровский на Площадке, шестой – Ивановский за Болотом, седьмой – Варваровский в Новом городе и Старом. Кафедральная соборная церковь Успения Пресвятой Богородицы не входила в число седми московских Соборов и считалась над ними большею и высшею.