В 70-е гг. в пролетарском движении начали складываться новые черты, говорящие о росте самосознания и организованности формировавшегося рабочего класса. Возникают самостоятельные рабочие организации. В 1875 г. образовался "Южнороссийский союз рабочих", а в 1878 г. - "Северный союз русских рабочих". В уставе Южного союза (составлен Е. О. Заславским) и в программе Северного союза (составлена В. П. Обнорским и С, Н. Халтуриным) значительно влияние народнических идей. Но вместе с тем в названных документах было положено начало определения особых задач пролетариата, в них чувствовалось влияние социал-демократической программы, выработанной зарубежным рабочим движением, а также воздействие идей устава I Интернационала.
В 70-е гг. пробуждение российского рабочего класса вылилось в достаточно внушительную волну забастовок и стачек. В 1870 г. вспыхнула стачка на Невской бумагопрядильне - первое массовое выступление рабочих в столице. Она вызвала большое беспокойство в правительственных кругах. По "высочайшему повелению" Александра II был издан специальный циркуляр о борьбе со стачками. В 1872 г. возникла стачка на Кренгольмской мануфактуре крупнейшем предприятии России. Она охватила несколько тысяч рабочих и сопровождалась столкновением с войсками. Г. В, Плеханов в воспоминаниях "Русский рабочий в революционном движении" рассказывает о петербургских стачках 1878-1879 гг. [52] В 70-е гг. появились первые воззвания и прокламации рабочих, раздались первые публичные выступления рабочих на судебных процессах. Широкую известность получила речь петербургского рабочего-ткача Петра Алексеева на суде (в особом присутствии Сената) 9 марта 1877 г. Она заканчивалась словами: "... подымется мускулистая рука миллионов рабочего люда <...> и ярмо деспотизма, огражденное солдатскими штыками, разлетится в прах". Эти слова В. И. Ленин охарактеризовал как "великое пророчество русского рабочего-революционера". [53] Речь Петра Алексеева неоднократно издавалась в вольной печати отдельными брошюрами, перепечатывалась в нелегальных сборниках и ходила в списках, она вызвала поэтические отклики в среде поэтов-революционеров (у С. Синегуба и Ф. Волховского).
К концу 70-х гг. в среде рабочих возникла идея создания собственной газеты. В 1880 г. руководители "Северного союза русских рабочих" основали первую революционную рабочую газету в России - "Рабочая заря", первый и единственный номер которой вышел 15 февраля 1880 г.
Рост активности и сознательности российского пролетариата оказал влияние на русских социалистов в России и за рубежом. Народники-революционеры и писатели, связанные с народнической демократией, вынуждены были в конечном счете признать, что рабочие по своему развитию стоят выше крестьян, они наиболее отзывчивы на социалистическую пропаганду, на призывы к борьбе за свои права. Неудивительно поэтому, что многие народники-практики в своей революционной борьбе и пропагандистской деятельности стремились опереться на рабочих. Народническая нелегальная газета "Земля и воля!" приветствовала возникновение "Северного союза русских рабочих", хотя и критиковала его программу за отступление от народнических идей.
Однако в 70-е гг. революционная борьба затронула совсем ничтожную верхушку рабочего класса. В. И. Ленин писал: "Его передовики уже тогда показали себя, как великие деятели рабочей демократии, по масса еще спала. Только в начале 90-х годов началось ее пробуждение, и вместе с тем начался новый и более славный период в истории всей русской демократии". [54]
4
В литературной критике и журналистике 70-х гг. шла сложная борьба идейно-эстетических течений. Рядом с революционно-народнической литературно-критической мыслью развивались литературные идеи либерального народничества. Продолжала также действовать публицистика и критика революционных просветителей, сложившаяся в 60-е гг. под влиянием идей Чернышевского и Добролюбова. Наконец, развернулась критика и журналистика буржуазно-либерального и реакционного направлений.
Если 1861 год был ознаменован программной статьей Чернышевского "Не начало ли перемены?", то наступивший в конце 60-х гг. новый этап в развитии литературной критики был ознаменован столь же важными для всей демократической литературы статьями Н. Щедрина "Напрасные опасения" (1868) и "Насущные потребности литературы" (1869). Автор указывает на то, что положительно-деятельные типы следует открывать и уяснять в народной среде, в этом "подлинном источнике, из которого должна источиться струя нового, живого русского слова". [55] Н. Щедрин говорит о "росте русского человека". Процесс этого роста происходит не только в среде интеллигенции ("воспитывающей" части русского общества), по и в пароде ("воспитываемой среде").
Проблему положительного героя Щедрин связывает с проблемой народной среды. И это следует понимать не только в том смысле, что деятельность передовой интеллигенции должна служить пробуждению народа, но и в том смысле, что в самом характере нового человека должны получить развитие лучшие национально-народные ("мужичьи") черты.
М. Е. Салтыков отграничивает характер и миросозерцание разночинца-революционера от духовного мира "лишнего человека". Он отдает историческое должное герою "будирования", сомнения и отрицания, рефлексии и разочарования, но считает, что герой распутья полностью исчерпал себя. Возникла необходимость и возможность положительного, активного отношения к действительности. Появилась потребность в произведениях, в которых действующие лица ставятся в положение борцов. Период уяснения типа ненужного и лишнего, скучающего и слабого человека кончился, наступил период человека деятельного, активно вторгающегося в действительность. Главная его обязанность состоит в служении народу. Н. Щедрин ведет напряженную борьбу с антинигилистическим романом, в котором идеал революционера изображался как бессмысленное разрушение. Он осуждает и трактовку "новых людей" как "нищих духом аскетов, которые всю суть дела видят в нелепой проповеди воздержания". [56] Автор "Напрасных опасений" отвергает абстрактное, книжное изображение положительных героев как людей, предающихся рассуждениям о деле, но неспособных к деятельности. Щедрин ратует за полнокровное художественное изображение представителей революционной интеллигенции. Во второй половине 70-х гг. развернулась полемика "Отечественных записок" с "Делом", где печатались (как прежде в "Русском слове") романы и повести о "новых людях". Представители "Отечественных записок" не без основания упрекали романистов "Дела" в схематизме, в отрыве от реальной жизни, в беспочвенном оптимизме, в преувеличении роли необыкновенной личности.
В 1868 г. Н. Шелгупов также опубликовал программную статью "Русские идеалы, герои и типы". Как и Н. Щедрин, Шелгунов не разделял популярной народнической теории "героев" и "толпы", считая, что историю творят массы обыкновенных людей. Критик признал, что излишнее увлечение исключительной личностью (такое увлечение отразилось в некоторых романах о "новых людях" второй половины 60-х гг.) является "злом нашего времени". Русский роман и русская публицистика должны обратиться к "коллективному, социальному человеку" и показать, "каких результатов может достигать общество при коллективных усилиях множества простых людей". [57]