Поэтическая летопись революционной борьбы народовольцев не случайно очень скудна, отрывочна и немногословна. С 1879 по 1881 г. борьба поглощала все духовные и физические силы революционера. Для лирики этих лет характерна эмоциональная неуравновешенность, резкие переходы от веры и надежды к сомнению и отчаянию. В творчестве даже наиболее убежденных террористов появляются мотивы сердечной усталости. Один из энтузиастов борьбы "по способу Вильгельма Телля" - Н. А. Морозов - пишет в 1880 г. такие стихи:
Там, средь движенья
Вечных систем мировых,
Нет треволненья
Бурь и страданий земных.
Здесь же народы,
Вечно в цепях и крови,
Ищут свободы,
Правды, добра и любви...
(204)
Образ России у народовольцев становится суммарным, приобретает знакомые еще по лермонтовской лирике черты "страны рабов, страны господ". Такова, например, Россия у Морозова в стихотворении "На границе" (1881):
Опять насилия и слезы...
И как-то чудится во мгле,
Что даже ели и березы
Здесь рабски клонятся к земле!..
(205)
Все чаще и чаще в поэзии конца 70-х гг. звучат упреки безмолвствующему народу. Его молчание расценивается уже как духовное рабство, невежество я даже тупость. Неизвестный автор в стихотворении "После казни 4 ноября" (1880) пишет:
На мученье бойцов, наших лучших сынов,
Смотрят массы, безжизненно тупы... [31]
Эти упреки заглушаются иногда стихами, в которых по-прежнему утверждается "догмат веры" ("Пройдет волна народной мести...") или слышится революционный призыв к народу ("Встань, проснись же, гигант скованный!.."). [32] Но стихи такого рода риторичны, апелляция к пароду здесь декларативна и безжизненна. На смену живому чувству приходит "слово" - формируется устойчивый поэтический штамп, который в 80-е гг. будет подхвачен и искусно обыгран Надсоном.
Лишается характерных для него в прошлом демократических качеств лирический герой народнической поэзии. Народного трибуна, мастера остроумной и живой политической беседы вытесняет нередко романтический изгнанник, отщепенец, презирающий "толпу". В такой романтической тоге выступает, например, герой у народовольца М. Ф. Лаговского в стихотворении "Под сосной" (1879):
У сосны дикой и бесплодной
Стоит он бел, высок и прям...
Стеклянный взгляд очей холодных
Недвижно поднят к небесам. [33]
Революционное дело "Народной воли" обретает поэтический голос лишь в небольшом цикле стихов, воспевающих террориста ческую борьбу. Чувство жестокой, бескомпромиссной ненависти к русскому деспотизму и его верным слугам достигает в них апогея ("На смерть Судейкина" (1885) Тана (В. Г. Богорача), "У гроба" (1878) А. А. Ольхина, "Завещание" (1877) Синегуба и др.). Духовное превосходство народовольцев над силами деспотизма и реакции восторжествовало затем в стихах шлисселъ-бургских узников 1880-1900-х гг. Через П. Я. Якубовича, И. А. Морозова, В. Н. Фигнер осуществилась преемственная связь между поэзией революционного пародчпчрства 70-х гг. и пролетарской поэзией конца XIX-начата XX в.
----------------------------------------------------------------------
[1] Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем в 28-ми т. Письма, т. 12, кн. 1. М.-Л., 1966, с. 245.
[2] Бихтер А. Поэты революционного народничества. - В кн.: Поэты революционного народничества. Л., 1967, с. 16.
[3] Некрасов Н. А. Полн. собр. соч. и писем, т. 2. М., 1948, с. 12. (Ниже ссылки в тексте даются по этому изданию).
[4] Блок А. Собр. соч. в 8-ми т., т. 5. М,-Л., 1962, с. 319.
[5] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 271.
[6] Mopoзoв Н. А. Повести моей жизни, т. 1. М., 1965, с. 352, 353.
[7] Былое, 1917, № 3, с. 214-216.
[8] Степняк-Кравчинский С. Подпольная Россия. М., 1960, с. 32-33.
[9] Из-за решетки. Женева, 1877, с. XXVIII.
[10] Блок А. Собр. соч. в 8-ми т., т. 5. М.-Л., 1962, с. 439.
[11] Успенский Г. И. Полн. собр. соч., т. 13. М., 1951, с. 398.
[12] Революционное народничество 70-х годов XIX века. Сборник документов и материалов в 2-х т., т. 2. М.-Л., 1965, с. 255.
[13] Вольная русская поэзия второй половины XIX в. Л., 1959, с. 359.
[14] Поэты-демократы 1870-1880-х годов. Л, 1968, с. 75. (Ниже ссылки в трксте даются на страницы этого издания).
[15] См.: Лотман Л. М. Поэзия революционного народничества. - В кн.: История русской поэзии, т. 2. Л., 1969, с. 110-111.
[16] Чарушин Н. А. О далеком прошлом. Из воспоминаний о революционном движении 70-х годов XIX века. М., 1973, с. 150.
[17] Базанов В. Г. От фольклора к народной книге. Л., 1973, с. 115.
[18] Там же, с. 140.
[19] См.: Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века. Петрозаводск, 1959.
[20] Степняк-Кравчинский С. Подпольная Россия, с. 54-55.
[21] Морозов Я. А. Повести моей жизни, т. 1, с. 247.
[22] Там же, с. 91-92.
[23] Дебагорий-Мокриевич Вл. Воспоминания. Изд. 3-е. СПб., [б. г.], с. 260-261.
[24] См.: Революционное народничество 70-х годов XIX века Сб. документов и материалов в 2-х т., т. 1. М.-Л., 1965.
[25] Попов М. "Земля и Воля" накануне Воронежского съезда. - Былое, 1906, № 8, с. 26-27.
[26] Здесь и далее используется периодизация Н. В. Осьмакова. См.: Осьмаков Н. В. Поэзия революционного народничества. М., 1961.
[27] Фигнер В. Запечатленный труд, т. 2. М., 1964, с. 37.
[28] См.: Богучарский В. Я. Активное народничество 70-х годов. М., 1912, с. 182.
[29] Из-за решетки, с. VII.
[30] Новорусский М. В Шлисселъбургской крепости. - Былое, 1906, № 11, с. 152.
[31] Вольная русская поэзия второй подовияы XIX в., с. 468.
[32] См.: Никитина А. И. М. Ф. Лаговский - поэт-народоволец. - Рус лит., 1965, № 3. с. 215.
[33] Там же, с. 212.
Глава двадцатая
Г. И. УСПЕНСКИЙ
В Глебе Ивановиче Успенском (1843-1902) ярко и самобытно воплотились характерные черты движения революционно-социалистического народничества. Подвижническое служение словом и делом трудовому народу, "аскетизм" художественной формы, тяга к активному революционеру, поиски путей к торжеству гармонии в человеческой личности и общественном устройстве, идея гражданского долга и стремление поставить личное поведение под контроль убеждений - все это талантливо и неповторимо выразилось в Успенском, в его личности, в его писательской позиции.
В русскую литературу он пришел как художник нового типа. В своей творческой работе Успенский опирался на богатейший опыт личного общения с трудовым народом. Писатель в совершенстве знал тульский ремесленный люд н тульскую деревню. Хорошо ему были известны самарские часто голодавшие крестьяне, земледельцы-новгородцы, беспомощные в то время перед суровой природой. Успенский специально изучал и наблюдал переселенческое движение, побывал в Сибири, познакомился с капитализирующимся Кавказом, обратил пристальное внимание на многомиллионных батраков, интересовался массовыми "беспорядками" на юге России. Он тщательно и любовно собирал и исследовал произведения устного народного творчества, вел обширную переписку с корреспондентами из народа. Писатель ставил перед собой задачу активного воздействия на жизнь народа и деятельность интеллигенции. Он считал, что необходимо не только писать и сочувствовать, но и практически принимать участие "в живом деле". "Надобно действовать и действовать прямо!" рассуждает Успенский в одном из своих писем. "Ты, писатель, сочувствуешь и тому-то и тому-то? - Ну так докажи. Беда тебе будет? Плохо? До этого нам нет дела <....> Если вы, писатели, пишете то-то и то-то, - то и на деле пожалуйте". [1]
По произведениям Успенского демократическая молодежь 70-80-х гг. училась жить и работать во имя блага народа. "Великий писатель, друг народа", "незабвенный друг-учитель", "великий печальник земли русской" такими словами характеризовали Успенского представители рабочих, разночинной интеллигенции и крестьянства. Автор "Власти земли" пользовался исключительной популярностью среди широких кругов читателей. Современники свидетельствуют, что произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина и Гл. Успенского заставляли всю читающую Россию ждать с нетерпением выхода каждой книжки "Отечественных записок".