История России второй половины XIX в. началась очень бурно. Неудачная Крымская война 1853-1856 гг. обнажила гнилость и бессилие самодержавно-крепостнического строя, обострила до предела его кризис, всколыхнула народные массы и всю прогрессивную общественность. В 1859-1861 гг. сложилась первая революционная ситуация. Царизм, как говорил Энгельс, "скомпрометировал Россию перед всем миром, а вместе с тем и самого себя перед Россией. Наступило небывалое отрезвление". [6] "Светлая полоса" - так назвали некоторые современники период 1856 - 1862 гг. Страна стояла перед реальной возможностью демократической революции. Даже самый трезвый и осторожный политик, каким, например, являлся Чернышевский, имел основания с уверенностью и надеждой говорить об этой возможности. Для нас "страшен Емелька Пугачев" - предостерегал М. Погодин в своих "Политических письмах". [7]
Основные слагаемые первой революционной ситуации, установленные и охарактеризованные В. И. Лениным в статье "Гонители земства и Аннпбалы либерализма", дают представление о глубине и размахе возникшего революционного кризиса, охватившего самые разнообразные пласты жизни крестьянские массы, офицерские круги, студенчество, передовых профессоров, разночинную интеллигенцию, либеральную оппозицию, участников польского национально-освободительного движения и т. д. При этом В. И. Ленин учитывает подъем демократического движения в Европе. [8] В этих условиях окончательно самоопределяются и решительно размежевываются, вступая в острую борьбу, две возникшие еще в 40-е гг. основные исторические силы общественного и литературного развития - лагерь революционной демократии и лагерь буржуазно-помещичьего либерализма. "Либералы 1860-х годов и Чернышевский суть представители двух исторических тенденций, двух исторических сил, которые с тех пор и вплоть до нашего времени определяют исход борьбы за новую Россию". [9] Русская революционно-социалистическая демократия в предреформенные годы подняла знамя борьбы за освобождение народа, преобразование всего общественно-политического механизма русской жизни. Выдающаяся роль в этой борьбе принадлежала А. И. Герцену и Н. П. Огареву. В 1853г. Герцен создал в Лондоне "Вольную русскую типографию". С 1 июля 1857 г. лондонские эмигранты приступили к изданию знаменитого "Колокола". Этот первенец нелегальной русской печати пользовался огромной популярностью в России и сыграл выдающуюся роль в собирании, воспитании и организации ее революционных сил. Он "поднял знамя революции", "встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено". [10] Герцен, безбоязненно вставший в 60-е гг. на сторону революционной демократии против либерализма, мечтал о торжестве "социализма" в России, который он видел в освобождении крестьян с землей, в развитии общинного землевладения и в торжестве крестьянской идеи "права на землю".
В самой России накануне 1861 г. развернулась на страницах журнала "Современник" могучая проповедь "мужицких демократов" Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова, идейных вдохновителей и руководителей революционно-демократического лагеря. "Призыв к революции" - так определил Добролюбов в "Дневнике" за 1859 г. смысл своей деятельности. Ожидание близкой революции, неодолимая жажда ее владели и Чернышевским, о чем он рассказал в своих дневниковых записях. Начался буржуазно-демократический, или разночинский, период в истории русского революционно-освободительного движения и общественной мысли. На смену революционерам из дворян, далеких от трудового народа, пришли революционеры-разночинцы во главе с Чернышевским и Добролюбовым. Разночинцы, ставшие массовыми участниками литературно-общественного движения, были кровно связаны с народными низами, они обращались к народу и шли в народ. "Наша опора - <...> несчетные массы..." - таков голос разночинцев, прозвучавший в статье "Ответ Великорусу". [11]
Чернышевский и Добролюбов на страницах вдохновляемого ими некрасовского "Современника" говорили от лица общедемократического движения, прежде всего от имени бесправных крестьянских масс и разночинной интеллигенции. Чернышевский в своих вынужденно минимальных требованиях настаивал на передаче крестьянам всей земли, которой они в то время владели, и отвергал сохранение обязательного труда как принудительного способа уплаты выкупа. Чернышевский, теоретик крестьянского утопического социализма, создавая программу-максимум, говорил о передаче всей земли крестьянству, он "мечтал о переходе к социализму через старую, полуфеодальную, крестьянскую общину". [12] Либералы же, типичным представителем которых следует назвать К. Д. Кавелина, стояли на почве признания политической власти помещиков, они ждали "освобождения" крестьян сверху и ратовали за сохранение монархии, помещичьего землевладения. Так определились две линии в решении аграрно-крестьянского вопроса, этого коренного вопроса всей эпохи подготовки революции. [13] Был он и в центре внимания русских революционеров и социалистов-утопистов 60-70-х гг., русской передовой литературы и журналистики, общественной мысли.
Революционная ситуация достигла наивысшего накала в 1861 г., в момент проведения крестьянской реформы в жизнь. Царский манифест 19 февраля 1861 г. отменил крепостное право. Но эта "великая" реформа, писал В. И. Ленин, "первое массовое насилие над крестьянством в интересах рождающегося капитализма в земледелии". В. И. Ленин назвал ее "помещичьей "чисткой земель" для капитализма". [14] Она оказалась ограблением и обманом народа. Вопрос о земле, следовательно, не был решен в 1861 г. в интересах многомиллионного крестьянства, что и явилось одной из основных причин революции 1905-1907 гг.
Период 1861-1863 гг. отмечен многочисленными крестьянскими волнениями, которых было особенно много в первые месяцы после торжественного объявления манифеста. Известны среди них и очень крупные выступления крестьян Кандеевское восстание (в Пензенской и отчасти Тамбовской губерниях) и восстание в селе Бездна (Казанская губерния). Последнее закончилось массовым расстрелом крестьян. Событие это всколыхнуло всю демократическую Россию, вызвало гневный отклик Герцена (статья в "Колоколе": "Ископаемый епископ, допотопное правительство и обманутый народ"). На панихиде, устроенной казанскими студентами по убитым в Бездне крестьянам, выступил с горячей речью профессор истории А. П. Щапов, заявивший о том, что русский народ разбудил интеллигенцию, рассеял ее сомнения и на деле доказал свою способность к политической борьбе. Жертвы Бездны, говорил Щапов, зовут народ к восстанию и свободе. Свою речь профессор закончил возгласом в честь демократической конституции. [15]
В движении демократической интеллигенции также в 1861 г. наблюдался подъем. Представителям "молодой России" был ясен антинародный, кабальный характер крестьянской реформы, которую Чернышевский назвал "мерзостью". "Колокол" проявил на первых порах некоторые либеральные колебания в оценках крестьянской реформы, но они были быстро изжиты. На его страницах появилась серия статей Н. П. Огарева с характерным названием "Разбор нового крепостного права, обнародованного 19 февраля 1861 года в Положениях о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости". Их автор прямо заявил, что крепостное право в действительности не отменено, народ обманут царем.
На повестку дня встал вопрос о непосредственном обращении к народу с агитационными документами, разъясняющими его положение и задачи. Так появились первые русские революционные прокламации ("Барским крестьянам от их доброжелателей поклон", "Русским солдатам от их доброжелателей поклон", "К молодому поколению"), явившиеся, как отметил В. И. Ленин, существенным признаком сложившегося революционного положения в стране. К революционно-агитационной литературе 60-х гг. относятся и листки "Великорусе". Здесь подробно изложена демократическая программа решения аграрного вопроса и преобразования государственного устройства. "Великорусе" указывал на необходимость крепкой организации и дисциплины борцов с самодержавием, рекомендовал создание конспиративных революционных комитетов, предсказывал неизбежность всеобщего народного восстания в 1863 г.