СРЕДНЕВЕКОВЫЕ («РЫЦАРСКИЕ») БАЛЛАДЫ
Столь же богатый и разнообразный мир открыт Жуковским и в средневековых («рыцарских») балладах, воскресивших фантастические сюжеты о запретной или «вечной», хотя и неразделенной любви, о тайных преступлениях, о сношениях со злыми силами, о властолюбии, коварстве жестокости, зависти, изменах, о трогательной верности, о нежных чувствах и скорбных страстях.
Во всех балладах Жуковский так или иначе утверждал идеалы добра, правды, гуманности. Благородные герои поэта всегда возвышенно чисты, одухотворены лучшими человеческими чувствами и никогда не изменяют им. Пустынник, удалившийся от людей, не перестал тосковать о своей возлюбленной Мальвине, хотя счастье, казалось, было уже далеко. Певец Алонзо по-прежнему, как и до похода в Палестину, влюблен в Изоли-ну. Он дарует ей жизнь ценой собственной гибели.
Добродетель и гуманность торжествуют и тогда, когда персонажи баллад решаются на преступления. Завистливый слуга убил паладина, но мертвый мстит живому: тяжелый рыцарский панцирь утопил коварного убийцу. Король властно послал пажа в бездну за кубком, но сама смерть юноши стала тяжелым укором жестокому феодалу. Епископ Гаттон спрятался в неприступную башню на острове, но и там его настигло возмездие.
Воскрешая средневековые сюжеты с их религиозной и порой мистической окраской, Жуковский освещает их светом гуманности. Вместе с тем бездонная глубина переживаний балладных героев подчиняется каким-то непознанным и непознаваемым законам.
Особенно это заметно в балладах о греховной любви. С одной стороны, любовь у Жуковского часто невозможна на земле, но всегда возможна на небе. Такова воля Провидения. С другой стороны, и самая грешная любовь не теряет своей мощи и способна возвысить человека. Герои, охваченные страстью, не могут освободиться от нее. Рыцарь Тогенбург долгие годы ждет, «чтоб у милой Стукнуло окно». И так — до конца дней:
Раз — туманно утро было —
Мертв он там сидел,
Бледен ликом, и уныло На окно глядел.
Любовь у Жуковского сильнее моральных норм, в ней заключено свое собственное оправдание. Как бы ни была грешна героиня баллады «Смальгольмский барон, или Иванов вечер», но и она при встрече с мертвым влюбленным испытывает не страх, а тревогу за него, за его душу. Влюбленный человек в балладах Жуковского способен подняться выше себя.
Иногда поэт сам придумывал сюжеты, хотя и подвергал их литературной обработке под какой-нибудь образец. Например, он написал оригинальную балладу «Эолова арфа», но придал ей, значительно смягчив, оссиановский колорит с его суровой, туманной и таинственной атмосферой. Баллада Жуковского воздушна, пленительна и печальна.
Ее действие развертывается в окрестностях замка, где властвовал могучий Ордал. Дочь Ордала, юную и прекрасную Минвану, полюбил бедный певец Арминий. Их любовь оказалась невозможна. Поверх истории влюбленных вырастает лирический образ не утихающей и страдательной любви, вечной и неизменной, на которой держится и которой освещается жизнь. Памятником неугасимой любви и предстоящего соединения влюбленных в нездешнем мире остается Эолова арфа, струны которой исторгают печальные, но не умирающие звуки. Они извещают Минвану, что стало с ее возлюбленным, изгнанником Арминием. Жуковский наполнил балладу сладкими звуками, печальной интонацией, созданной умело подобранными словами одного смыслового и стилистического ряда. Чередование разных — сравнительно длинных и сравнительно коротких парных и одиночных амфибрахических — строк в строфе воспроизводило игру арфы, известившей Минвану, что «Земля опустела, и милого нет». Несостоявшаяся любовь здесь состоится там, где есть «жизнь без разлуки», «Где все не на час». И когда прервалась земная жизнь Минваны, то началась ее вечная жизнь в любви и в счастье с любимым: «Две видятся тени: Слиявшись, летят К знакомой им сени...».
В средневековых балладах «Эолова арфа», «Алина и Аль-сим» Жуковский избегал развернутого сюжета. В этих балладах эпическое начало до предела сжато, а на первый план вышла чистая лирика, обнажившая психологию чувств и придавшая содержанию обобщенно-символическое значение.
Форма баллады, введенная Жуковским, открыла литературе характер человека как сложившуюся данность.
Персонажи баллад жили богатой внутренней жизнью, однако не были объяснены или, как говорят литературоведы, детерминированы социально-историческими условиями и обстоятельствами. Их поведение мотивировалось лишь общими человеческими свойствами и принадлежностью к национальной культуре. Большей частью они «вынимались» из конкретного исторического времени и пространства.
Баллада Жуковского представляла собой замкнутую жанровую структуру с подвижной фабулой и тяготела к философскому осмыслению сюжетов. Человек в балладе чувствовал над собой власть высших таинственных сил — святых и дьявольских, демонических, которые вели за него непримиримую борьбу. Первые увлекали его душу к добру, вторые всегда были готовы сбить его с правильной дороги и привести к гибели. Однако выбор, по какому пути идти, всегда оставался за персонажами баллад. Русская поэзия усвоила заветы Жуковского, который сообщил ей психологизм и философичность. Он же открыл национальный тип русской девушки — «В ней душа как ясный день», — который затем будет воспроизведен нашими писателями от Пушкина до Чехова.
ТВОРЧЕСТВО ПОСЛЕДНИХ ЛЕТ
После того как Жуковский оставил лирику и баллады, он обратился к переводам и оригинальным произведениям эпического характера. Он закончил перевод восточных эпических поэм «Наль и Дамаянти», «Рустем и Зураб», отрывков из «Ма-хабхараты». Но главным его трудом стал перевод «Одиссеи» Гомера, которому поэт отдал семь лет (1842—1849). Он осуществил также прозаический перевод повести «Ундина».
Значительным жанром в его позднем творчестве стали переводные и оригинальные сказки — «Война мышей и лягушек», «Сказка о Берендее», «Сказка о спящей царевне», «Об Иване-царевиче и Сером Волке», «Тюльпанное дерево».
Из других творческих свершений Жуковского необходимо отметить полный перевод со славянского на русский «Нового Завета», эпической поэмы «Агасвер. Вечный жид». Последнее лирическое стихотворение — «Царскосельский лебедь», автобиографичность которого намеренна, а иносказание прозрачно.
Жуковский пережил и Пушкина, и Лермонтова, и Гоголя, почти всех, кто связывал его с пушкинским кругом писателей. 8 апреля 1852 г. перед ним, глубоко верующим христианином, смерть открыла врата, через которые его земная жизнь перетекла в жизнь вечную.
Основные понятия
Романтизм, психологическое течение русского романтизма, романтическая элегия, «унылая» элегия, «кладбищенская» элегия, медитативная элегия, баллада, баллада на античный сюжет, баллада на средневековый сюжет (рыцарская), русская баллада, двоеми-рие, «внушающий» (суггестивный) стиль, напевный стих, балладный хронотоп, атмосфера сна, символика тайны, эстетика чудесного и ужасного, «школа гармонической точности», лирическое «я».
Вопросы и задания
1. Какова периодизация творчества Жуковского?
2. Каковы основные слагаемые литературно-эстетической позиции Жуковского?
3. Каков нравственный идеал поэта и в каких произведениях он наиболее явственно выразился?
4. Расскажите об особенностях лирики Жуковского, об основных ее темах и жанрах. Особенности элегического стиля Жуковского (отношение к поэтическому слову, композиция стихотворений, напевный стих).
5. Почему элегия, романс, песня стали наиболее распространенными жанрами в лирике Жуковского? Сравните элегии Жуковского с элегиями поэтов классицизма.
6. Специфика лирического «я» в произведениях Жуковского.
7. Разновидности баллад Жуковского.
8. Расскажите об особенностях жанра баллады в творчестве Жуковского. Какая связь между эстетикой чудесного и жанром баллады?
9. Народный элемент в балладе и его воплощение.
10. Русские и средневековые (рыцарские) баллады.
11. Античные баллады и их особенности.
12. Баллада и философия бытия в освещении Жуковского.
13. Жуковский-переводчик.
14. Эпическое творчество Жуковского.