Трагедія Гоголя, какъ писателя.
Если мы вглядимся въ Гоголя, какъ въ "писателя",- мы и здѣсь увидимъ ту же раздвоенность: "художникъ-реалистъ" и "моралистъ-проповѣдникъ" не слились въ его лицѣ. Пушкинъ никогда не брался "учить" людей добру, и, тѣмъ не менѣе, училъ ихъ, пробуждая добрыя чувства. Онъ никогда не подчинялъ своего творчества морали и высоко держалъ свое знамя писателя,- Гоголь, наоборотъ, проповѣдникъ, по призванію съ дѣтскихъ лѣтъ, и великій художникъ – по таланту, хотѣлъ принести въ жертву морали свой прирожденный талантъ,- но оказался не въ состояніи "учить" людей такъ, какъ хотѣлось ему. Трагедія его литературной карьеры и заключается въ томъ, что, когда, подъ вліяніемъ Пушкина, въ немъ "моралистъ" уступилъ "художнику", онъ написалъ свои безсмертныя произведенія,- онъ былъ ими недоволенъ. Когда же "моралистъ" въ немъ побѣдилъ "художника", онъ сталъ печатать такія вещи, которыя нравились ему, но перестали нравиться другимъ и встрѣчены были укоромъ. Эта двойная борьба со своей душой и своимъ талантомъ была причиной несчастья его жизни. Это былъ съ дѣтства "отравленный талантъ", который творилъ трудно,- кровью сердца и слезами очей своихъ.
Даже свѣтлую и свободную любовь Пушкина къ "землѣ онъ до боли заострилъ своей проповѣдью состраданія къ ближнимъ. Эта любовь перестала быть свободной и радостной.
Проф. Д. Н. Овсяннико-Куликовскій о характерныхъ особенностяхъ таланта Гоголя.
Въ цѣнной работѣ проф. Д. Н. Овсяннико-Куликовскаго: "Гоголь" мы найдемъ указаніе еще другихъ психологическихъ причинъ гоголевскихъ неудачъ, найдемъ и очень мѣткую характеристику особенностей его таланта и манеры письма.
Сравнивая пріемы творчества Пушкина и Гоголя, проф. Овсяннико-Куликовскій отмѣчаетъ существенное различіе ихъ. Пушкинъ относится къ разряду писателей-наблюдателей,- рисующихъ жизвь полностью, какъ она есть; Гоголь относится къ разряду писателей-экспериментаторовъ – тѣхъ, которые дѣлаютъ надъ жизнью эксперименты, опыты; такіе писатели подходятъ къ жизни съ опредѣленной идеей, и изъ жизни выдѣляютъ только нѣкоторыя, интересующія ихъ черты {Эти два пріема, "пушкинскій" и "гоголевскій", "явились" отправными точками, отъ которыхъ пошли въ русской литературѣ XIX ст. два направленія, два теченія, двѣ школы, до сихъ поръ еще не сказавшія своего послѣдняго слова и продолжающія развиваться дальше. "Пушкинское" и "гоголевское" проходятъ, съ 30-хъ годовъ и доселѣ, по всей русской литературѣ, то сближаясь, то разлучаясь, дополняя другъ друга. Къ писателямъ "пушкинской" школы относится, напримѣръ, въ лучшихъ своихъ произведеніяхъ Тургеневъ; къ "гоголевской" – Гончаровъ, Достоевскій, Л. Толстой, Чеховъ…}. Художникъ-наблюдатель стремится дать правдивое и полное изображевіе жизни. Онъ "присматривается и прислушивается къ жизни, стараясь понять ее,- онъ стремится постичь человѣка въ жизни, взятой въ опредѣленныхъ предѣлахъ мѣста и времени, и въ своихъ созданіяхъ онъ не столько обнаруживаетъ и передаетъ свою манеру видѣть и слышать жизнъ и свой дарь чувствовать человѣка, сколько, открывая намъ широкую картину дѣйствительности, даетъ намъ возможность, при ея помощи, развивать и совершенствовать наше собственное пониманіе жизни, нашъ собственный даръ чувствовать человѣка и все человѣческое". У художниковъ-экспериментаторовъ нѣтъ такого безпристрастія въ творчествѣ: онъ на фактахъ, взятыхъ изъ жизни, доказываетъ свою идею: въ силу нарочитаго подбора нужвыхъ чертъ, нужныхъ типовъ, "изучаемая художникомъ сторона жизни выступаетъ такъ ярко, такъ отчетливо, что ея мысль, ея роль становятся понятны всѣмъ".
Пушкинъ и Гоголь.
Гоголь, и какъ человѣкъ, былъ экспериментаторъ, – онъ постоянно дѣлалъ опыты надъ своей душой, не стѣснялся дѣлать опыты и надъ душой своихъ друзей. Вотъ почему онъ никогда не жилъ просто{См. многочисленные факты, это подтверждающіе, кь книгѣ проф. Овсяннико-Куликовскаго.}. Въ этомъ отношеніи, онъ тоже противоположность Пушкину. "Душа, открытая всѣмъ впечатлѣніямъ и всѣмъ сочувствіямъ, любознательный и воспріимчивый умъ, разносторонность натуры, живой интересъ къ дѣйствительности въ многообразяыхъ ея проявленіяхъ – таковы тѣ особенности душевной организаціи, въ силу которыхъ Пушкинъ былъ въ искусствѣ "художникомъ-наблюдателемъ" и вмѣстѣ "мыслителемъ", a въ жизни – мыслящимъ "передовымъ человѣкомъ", откликавшимся на всѣ важнѣйшіе интересы и запросы времени. Онъ бодро и сочувственно, съ заинтересованнымъ вниманіемъ, смотрѣлъ на Божій міръ и, наблюдая людей и жизнь, почти не заглядывалъ, развѣ урывками и случайно, въ свою собственную душу. Онъ не думалъ? себѣ, какъ не думаетъ? себѣ естествоиспытатель, наблюдая природу. He таковъ былъ Гоголь: сосредоточенный и замкнутый въ себѣ, склонный къ самоанализу и самобичеванію, предрасположенный къ меланхоліи и мизантропіи, натура неуравновѣшенная, Гоголь смотрѣлъ на Божій міръ сквозь призму своихъ настроеній, большею частью, очень сложныхъ и психологически-темныхъ, и видѣлъ ярко и въ увеличенномъ масштабѣ преимущественно все темное, мелкое, пошлое, узкое въ человѣкѣ; кое-что отъ этого порядка онъ усматривалъ и въ себѣ самомъ,- и тѣмъ живѣе и болѣзненнѣе отзывался онъ на эти впечатлѣнія, идущія отъ другихъ, отъ окружающей среды… Онъ изучалъ ихъ одновременно и въ себѣ, и въ другихъ".
Вотъ почему, въ сравненіи со "свѣтлымъ", широкимъ пушкинскимъ умомъ, огромный, но узкій, односторонній, умъ гоголевскій былъ "темнымъ" (Овсяннико-Куликовскій). Потому и умъ, и творчество его были несвободны. И, какъ это ни странно, – они оказались въ рабствѣ y давно пережитыхъ религіозныхъ и моральныхъ взглядовъ древней Руси {Быть можетъ, это объясняется тѣмъ, что Гоголь, по словамъ проф. Овсяннико-Куликовскаго, по натурѣ своей былъ "мыслителемъ", но плохимъ "ученикомъ", т. е. своего умственнаго кругозора не расширялъ "чтеніемъ", какъ это дѣлалъ, напримѣръ, Пушкинъ. Вотъ почему домашнее религіозное воспитаніе Гоголя сдѣлалось основаніемъ его "философіи". Онъ и не вышелъ изъ ея узкихъ предѣловъ, не расширяли ее, a углубили.}. Въ Гоголѣ русская старина, забытая въ ХѴII и XVIII вѣкѣ, опять воскресла, но, не будучи въ состояніи сродниться, слиться съ жизнью XIX столѣтія, изломала того великаго человѣка, которымъ овладѣла. Послѣ этой великой искупительной жертвы, въ дѣятельности Тургенева, Толстого, Достоевскаго и другихъ великихъ его учениковъ мы увидѣли уже органическое и мирное скрещеніе старыхъ русскихъ идеалов съ новой жизью.
Историческое значеніе Гоголя.
Изъ всего вышесказаннаго ясно великое историческое значеніе Гоголя:
1) Если Пушкинъ, какъ художникъ, открылъ поэзію древней Руси,- поэзію ея идейной жизни, то Гоголь, какъ человѣкъ и писатель, сдѣлался проводникомъ въ новую русскую жизнь нравственныхъ и религіозвыхъ идеаловъ старины. Достоевскій и Л. Толстой – его ученики.
2) Вслѣдствіе этого онъ кореннымъ образомъ измѣнялъ y васъ пониманіе и роль "писателя"; онъ первый придалъ ему характеръ "пророка", "проповѣдника" христіанской морали; литературу онъ, при помощи Бѣлинскаго, объяснявшаго истинный смыслъ его творчества, сдѣлалъ общественной силой (см. ниже стр. 255).
3) Гоголь органически связанъ съ реалистической литературой XVIII вѣка,- съ русскими сатириками и драматургами этой эпохи. Какъ Пушкинъ, онъ подвелъ итоги всей предшествовавшей литературы, упорно раскрывавшей безотрадныя стороны русской жизни.
4) Подобно Пушкину, онъ не только подвелъ итоги прошлой литературной жизни,- онъ намѣтилъ и содержаніе послѣдующей. Оттого самъ Бѣлинскій поставилъ его во главѣ новаго періода русской литературы. Въ этомъ новомъ періодѣ, впрочеиъ, не умерли и пушкинскія традиціи. Въ русской литературѣ XIX в. мы должны различaть двѣ литературныя школы – "пушкинскую" и "гоголевскую".
5) Въ исторіи русскаго реализма онъ потому играеть большое значеніе, что первый заговорилъ о теоріи реализма, первый сознательно вырабталъ пріемы новаго творчества.
6) Гоголь страстно любилъ Россію и всею душою хотѣлъ проникнуть въ "духъ" русскаго народа, опредѣлить его будущее. Вотъ почему въ исторіи русскаго "народничества" играетъ онъ большую роль.
Виссаріонъ Грігорьевичъ Бѣлинскій.
Біографія Бѣлинскаго. Отецъ его.
Біографія его. В. Г. Бѣлинскій родился въ бѣдной семьѣ военнаго врача въ Свеаборгѣ. Тяжелы были первыя впечатлѣнія ребенка. Отецъ его, "неудачникъ въ жизни", былъ человѣкъ умный и, для своего времени, образованный, но озлобленный; онъ плохо жилъ со своею женою, мало заботился о семьѣ и не уживался съ людьми. Страсть къ вину совсѣмъ погубила его.
Мать.
Мать Бѣлинскаго тоже не отличалась уживчивостью и мягкостью, но она еще меньше могла имѣть вліянія на ребенка, чѣмъ отецъ, который всетаки импонировалъ ему своимъ умомъ, умѣніемъ критически относиться къ жизви и людямъ, знаніями и начитанностью.
Дѣтство Бѣлинскаго.
Одинокій, замкнутый въ себѣ росъ Бѣлинскій въ родной семьѣ, рано научившись относиться сознательно къ окружающей его жизни. Первоначальное образованіе получилъ онъ въ уѣздномъ училищѣ въ г. Чембарѣ (Пензенской губ.), гдѣ выдѣлился изъ среды товарищей своимъ развитіемъ и начитанностью. Въ семьѣ родной Бѣлинскій чувствовалъ себя тяжело: нищета, злоба, взаимные укоры и общее недовольство царили тамъ; ребенку приходилось выносить иногда даже незаслуженные побои отъ пьянаго отца; это возмущало его не по лѣтамъ развитое самолюбіе и отталкивало отъ семьи, гдѣ царилъ произволъ.