Однако далеко не все европейские центры производили оружие качественное. «Китайская болезнь» подделок была известна и в те времена. И для того, чтобы застраховать свою марку и профессиональную честь, мастера наносили на клинки мечей свои «фирменные» надписи и «знаки качества». Самым известным среди них является Ulfberht. В Европе найдено около 170 мечей с таким автографом. Наиболее вероятной представляется версия, что это имя франкского кузнеца каролингской эпохи, ставшего родоначальником целой династии оружейников. Марка Ulfberht на средневековом мече – это как «Зингер» на швейной машинке. Ученые пришли к выводу, что этот «семейный бизнес» процветал в районе Мааса, на Рейне, между сегодняшними Майнцем и Бонном.
Оружейные мастерские Ulfberht можно считать своего рода средневековым производственным феноменом эпохи, крупнейшим в истории средневековой Европы по размаху выпуска дорогого и престижного клинкового оружия.
Если история с гусями Виланда скорее все-таки сказка, и уж точно – экзотика, то подлинное массовое изготовление мечей было делом рук не одного человека и, выражаясь современным языком, требовало жесткой специализации. Производилось множество операций – проковка металла, закалка, заточка, полировка… На достаточно мягкую основу железного полотна наваривалось стальное лезвие. Например, технология дамаска – сварочной стали, рецепт которой был утерян и восстановлен лишь в конце XX века, была очень сложна. А ведь «дамаскатура» клинков проистекает из франкского мира. И именно французский исследователь Франс-Ланор восстановил технику сварочного дамаска, пусть и не самого яркого, но и поныне живущего штриха истории франкского королевства эпохи Меровингов. Но нас-то интересует процесс изготовления клинков, ставших оружейными шедеврами.
Кузнец сваривал вместе четыре стальных и три железных полосы. Затем их перекручивали, делали надрубы, сворачивали в гармошку, снова перековывали в полосу. И только из нескольких таких заготовок заново варилась основа меча, и только тогда к нему присоединялось стальное лезвие. Варианты сочетания пластин давали различный рисунок на поверхности клинка. Эти «червячные» рисунки служили гарантией отличных боевых качеств дамасского клинка. Некоторые мастера-оружейники делали отличные мечи, не используя технику дамаскирования. Не потому, что они не владели ее секретами, скорее они умели по-другому работать с прочными соединениями стали и сделали это грозное оружие дешевле в производстве. Мечи франкских мастерских были настолько хороши, что даже стали предметом разветвленной контрабанды.
Случалось, что рыцари охотно брали в бой клинки, предназначенные для солдат-пехотинцев, особенно когда такие отряды находились у них в подчинении. Короткие и, наоборот, длинные, тяжелые двуручные мечи ландскнехтов даже были в рыцарской среде весьма распространены. Двуручные, в человеческий рост мечи заслуживают нескольких отдельных слов. Они, как правило, служили тараном в руках мощных бойцов, перед которыми ставилась задача прорубить в стане противника дорогу следующим за ними солдатам. Гигантскими клинками вооружались и те, кто был ответственен за охрану знамени или командира. Понятно, что такой меч на пояс не подвесишь. Поэтому в ножны их не вкладывали, а на марше просто несли на плече или, если позволял рост, – на перевязи за спиной.
Хоть предположительно появились первые такие мечи в Германии, окрестили их фламбергами, от французского «фламме» – пламя. Почему пламя? От формы клинка, который или полностью, или на две трети от рукояти делался волнистым – пламенеющим. Такая конструкция при рубящем ударе уменьшала длину поверхности поражения, а значит, увеличивала приложенную силу на единицу площади. И наоборот, когда меч отводился назад, он по принципу пилы глубже рассекал врага. Некоторые исследователи добавляют, что пламенные изгибы прибавляли мечу свойства сабли, которая через Польшу и Венгрию попала в Европу. Но что в рыцарском военном сообществе оказалось первым – «яйцо» или «курица», вам не скажет никто. Да и рассматриваемый временной промежуток смешной, всего-то каких-то три века от четырнадцатого по шестнадцатый.
Были еще мечи «в полторы руки»… Но, пожалуй, хватит о них. Все равно от прогресса не убежать, и на исторической сцене второй половины шестнадцатого столетия мечи теряют роль главного рыцарского «жала смерти» и уступают подмостки изящным шпагам. Правда, и те, по сути, лишь разновидность мечей, но усовершенствованных и облегченных…