Глава 11
***
В обещанное время Ириска выскочила из подземного перехода: разгорячённая, немного растрёпанная, больше весёлая, чем навеселе. Полетела навстречу отцу и приятелю, сияя глазами, почти не касаясь земли.
Голова девушки чуть кружилась, щёки горели, в ушах всё ещё звучала музыка. Упругая, налитая грудь и плоский животик помнили жаркие прикосновения Тохиных рук, когда он тискал её в уголке коридора. Шаловливая девичья ладошка тоже кое-что нащупала и запомнила: оно шевельнулось у Тохи под джинсами, будто котёнок под одеялом. А ещё Тоха совершенно не умел целоваться, хотя явно считал себя мастером в этом деле. И курить мог бы поменьше. Зато у него был мотоцикл. Парень предлагал подбросить её с ветерком прямо до дома, но Ириска решила, что для первого дня знакомства это будет перебор. Раньше мотоциклист в компании не появлялся.
Отец и друг ждали у самого выхода из метро. Ириска, только увидев их, решила запомнить, чтобы потом нарисовать. Двое высоких худощавых мужчин походили друг на друга как день и ночь. Свет фонаря серебрил отцовскую седую гриву, плечи в светлой ветровке. Загорелое лицо почти терялось в тени, только глаза поблескивали из-под густых бровей. Чёрные волосы Романа были словно вырезаны из непроглядной темноты, как и одежда. Чуть повернул голову - луч света скользнул по высокому гладкому лбу, прямой линии носа, утонул в глубоких глазницах, резко очертил скулы...
«Ночь старше дня, но выглядит моложе! По смыслу - ерунда, однако звучит красиво. Писала б я стихи, обязательно ввернула... Может, нарисую... А Тохина простоватая физиономия ни в какое сравнение не идёт с ними обоими. Рисовать мотоциклиста совершенно не тянет. Зато он такой прикольный, такой горячий!»
Лёгкий цокот каблучков, звонкое эхо. День и ночь, отец и друг, двое самых красивых мужчин из всех, кого Ириска встречала в жизни, тоже внимательно смотрели, как девушка приближается. Гордо вскинув голову, выпрямив тонкую спину, плавно балансируя бёдрами.
- Привет! - привычно чмокнула в щёку отца, ощутила губами колючую, отросшую к вечеру щетину. А Роман мягко отстранился, поймал её за плечи, заглянул в лицо. На миг стало не по себе, но общее состояние «весело, хорошо, море по колено» взяло верх.
Ириска повисла на локте у профессора:
- Пап, пошли скорее домой, у меня ноги отваливаются.
- Чаще надо на каблуки становиться. А то всё в кроссовках да в кроссовках. Никакой тренировки.
Роман посмотрел на отца и дочь, улыбнулся краешками губ, подмигнул Ириске:
- Спокойной ночи вам обоим.
- И тебе! - отозвалась Ириска.
- Геннадий Николаевич, на всякий пожарный: завтра с десяти я буду на кафедре. После обеда уеду к Михаилу Семёновичу. Скорее всего, допоздна. Прочее время доступен по домашнему телефону, - Роман взмахнул на прощание рукой, и был таков.
Глядя на его стремительно удаляющуюся спину, Ириска украдкой вздохнула. Отец вроде был в хорошем расположении духа. Но пока шли домой, всё равно непрерывно ворчал. В стиле, мол, раньше солнце было желтее, небо синее, трава зеленее. «Нет бы, историю рассказал какую смешную! Хоть по двести двадцать пятому разу! Я бы всё равно с удовольствием послушала». Настроение девушки, только что совершенно безоблачное, начало стремительно портиться: «Господи, когда же, наконец, мама вернётся!»
Дома она быстро переоделась, ненадолго залезла под душ и нырнула под одеяло на узкой и жёсткой кушетке, где спала с детства. Ноги и впрямь отчаянно гудели от каблуков и танцев. Вытянулась на ровном с наслаждением. Выключила ночник, закрыла глаза, однако сон не шёл. Сердце билось быстро и сильно, волнами накатывала сладкая истома. «А кажется, я влюбилась. В мотоциклиста Тоху. С первого взгляда. Глупо как-то!»
Ириска представила его рядом с собой. Во всех подробностях, какие запомнила. «Ёжик» светлых волос со спирально закрученной макушкой, смешно оттопыренные уши, круглое курносое лицо, голубые глаза. Невысокий: на каблуках девушка была с ним почти одного роста. Не идеально сложенное, но плотно сбитое и накачанное тело. Коротковатые ноги «колесом», длинный торс, бицепсы толще Ирискиных бедер. Тяжёлые, крупные кисти с характерно набитыми костяшками. Жаркие и влажные ладони: они грубовато, почти до боли сжимали ей грудь. Острый запах мужского пота с примесью бензина, табака, чего-то ещё...