Водоворот ярчайших воспоминаний затягивал. Мир, данный в ощущениях «здесь и сейчас», стремительно терял незыблемость, тёк, расплывался. Даже Тьма - родная, вечная, изначальная - шутила непонятные шутки со своим порождением. «Не пора ли уже всерьёз забеспокоиться? Вокруг вроде бы не происходит ничего особенного, а состояние престранное. С чего бы вдруг?»
Ромига посмотрел на часы: «Спешить некуда, на самом деле. А ситуацию я хочу проанализировать». Присел на скамейку. Проводил задумчивым взглядом обратный поезд. «Один перегон, десять минут, и я в Цитадели. Доложить, что нашёл геоманта-чела и набиваюсь к нему в ученики? Пожаловаться на странное самочувствие? Попросить совета?» Из всех ныне живущих навов чуточку разбирался в магии мира лишь один Сантьяга. Изучал, пытался практиковать, сплетал геомантию с естественной для нава магией Тьмы. В итоге пополнил Книгу Запрещённых Заклинаний своим Арканом Желаний и навсегда оставил эти исследования.
Что могущественный комиссар Тёмного Двора обломал зубы на геомантии, об этом знал весь Тайный Город. А Ромига помнил, как сдавал Сантьяге отчёт по той самой печорской экспедиции, и какой при этом вышел разговор.
Отчёты Ромига всегда писал легко и с удовольствием: чтобы так же их и читали, а не только по долгу службы. Привык, что от него обычно не требуют устных докладов. Зачем, когда на бумаге всё изложено чётко и подробно? Потому сильно удивился, когда Ортега пригласил его к комиссару и предупредил, чтобы ничего больше Ромига на вечер не планировал, беседа может быть долгой. Удивился тем сильнее, что никаких особых сенсаций, способных заинтересовать боевого лидера Нави, они из экспедиции не привезли. Но удивление удивлением, а приказы комиссара не обсуждаются. В назначенное время Ромига явился в кабинет с толстой папкой карт, зарисовок, фотографий и прочих материалов, не вошедших в итоговый отчёт.
Сантьяга был, по своему обыкновению, неподражаемо, безупречно вежлив. В отличном настроении, насколько Ромига смог почувствовать. Папку взял, но даже не раскрыл, положил сверху на папку с отчётом. Улыбнулся, похвалил за хорошо проделанную работу. Однако под пристальным комиссарским взглядом наву стало слегка не по себе. Сантьяга начал задавать вопросы про какие-то совсем не существенные, слабо связанные друг с другом мелочи. Их и в отчёте-то зачастую не было. Вероятно, рассказали товарищи по экспедиции? Спрашивал - внимательно слушал собеседника. Не комментировал. Спрашивал, слушал и спрашивал снова. Разговор смахивал то ли на экзамен, то ли на мягкий допрос. И беспокоиться вроде не о чем. И беседа с комиссаром была увлекательной даже в таком странном формате. Только Ромига никак не мог уловить, к чему Сантьяга ведёт и что именно хочет от него услышать.
Кажется, все их археологические находки интересовали комиссара постольку-поскольку. А вот поисковый аркан, который Ромига, Фарид Хамзи и его племянник - мастер артефактов - к концу сезона кое-как довели до ума, вызвал у Сантьяги живейший интерес. Даже не сам аркан, а когда, зачем, при каких обстоятельствах Ромига его изобретал? Подробности, как они вместе обкатывали аркан в экспедиции. Как бились над странной нестабильностью простенького вроде бы заклинания?
- Выкладки у вас с собой?
- Кроме самых первых, это было давно... Сейчас, - Ромига быстро пролистал обе папки, добывая из них нужные листы. Разложил перед Сантьягой.
Тот впервые за время разговора ненадолго углубился в записи:
- Это очень интересно. Вы ведь так и не нашли всех причин нестабильности? Думаете продолжать исследования? Наметили уже, в каком направлении?
«Ну и какого асура он битый час водил меня вокруг да около!?» Ромига пожал плечами, с трудом сдерживая внезапно нахлынувшую ярость. Уважение к комиссару не позволяло произнести вслух всё, что он думает об этом аркане, о его нестабильности и, если на то пошло, о собственных способностях к созданию новых арканов. Притом, заявленную программу экспедиции они выполнили и перевыполнили. Честно всё отработали. Похаять себя и товарищей Ромиге было не за что. Он сам это прекрасно знал, и комиссар начал разговор с того же. Но единственную обсидиановую крошку в шурке нашёл.
- Я не понимаю, почему мой аркан работает так, - виновато признался Ромига. - В принципе не понимаю. Понятия не имею, в какую сторону дальше копать. Даже приблизительно. Анга и Зворга тоже отступились. Фарид с Икрамом заткнули дырки, но...
Комиссар, тонко улыбаясь, смотрел на Ромигины уши. Нав почувствовал напряжение маленьких мышц, которыми совершенно невозможно сознательно управлять. У разозлённого нава уши заостряются помимо и даже против воли. Сигнал сородичам, чтобы убирались с дороги, из тех незапамятных времён, когда навы представляли опасность друг для друга. Ромига мельком подумал об этом, и ярость отступила. Он глубоко вздохнул, посмотрел в глаза комиссару: «Ну а дальше-то что?»