Выбрать главу

«В Москве живёт много магов: так издавна повелось. Для колдовства мы пользуемся магической энергией разных типов, кому какая больше подходит. Это врождённое. Моя энергия тёмная, твоя зелёная. Чем больше в маге энергии, тем заметнее аура для других магов. Мы прячемся от людей, которые не умеют колдовать, но не друг от друга. Это трудно: ты, Семёныч - гений маскировки! Но на самом деле, незачем уходить в такое глубокое подполье. Есть три больших клана, каждый из которых держит монополию на свой тип энергии. Ты можешь объявиться у зелёных, зарегистрироваться и спокойно покупать артефакты, вроде тех, что я тебе приношу. Там, правда, сидят редкостные зануды, советская бюрократия отдыхает. Зато глазам радость: все сплошь зеленоглазые блондинки, одна другой краше...» На этих словах сердце Семёныча ёкнуло, он вспомнил Люду. Ромка продиктовал ему телефон, объяснил, что и как говорить. Старик несколько раз уже собирался позвонить, но притормаживал: «Не время!»

 

Рыжик вышел на той же станции, что Семёныч. Свернул в лабиринт ларьков у метро, и старик потерял его из виду. Ветер по-прежнему бесчинствовал. «Но ведь можно не мучиться! Старый дурень, когда до тебя дойдёт?» Подумал и создал перед собой незримую упругую полусферу, вроде большого зонта. Она надёжно защищала от ледяных порывов, от летящей в лицо крупы. Из рук, в отличие от обычного зонтика, не вырывалась, послушно скользила впереди. Ромка наверняка подсказал бы, как это называется, посмеялся над изобретателем очередного велосипеда. А старик подумал, что знает способ мгновенно оказаться дома. Кажется, они называют это порталами. Ученик пару раз проникал так в мастерскую, пока охрана волынила с пропуском. Ещё раньше Семёныч наблюдал такой способ перемещения в исполнении рыжих. И, между прочим, пару раз проделал подобное сам, спасая жизнь. Нет, мерзкая погода - недостаточный повод для столь серьёзного колдовства. Во-первых, исчезновение пешехода посреди улицы может кто-нибудь заметить. Во-вторых, надо ещё зайти за продуктами.

 

Снова столкнулись с рыжиком в круглосуточном. Семёныч быстро купил батон и пакет кефира на ужин, сыр и колбасу на завтрак. А парнишка остался выбирать новомодный йогуртовый торт. Из тех, что, по мнению Семёныча, надо есть, намазывая на хлеб. У метро мальчик успел обзавестись изящно упакованным горшочком с алым цикламеном. Старик тихонько хмыкнул: «Подарки барышне, которая бережёт фигуру и не любит срезанные цветы?»

Третий раз шустрый паренёк обогнал неторопливо бредущего Семёныча у самого дома. Оставалось свернуть с улицы в арку и пересечь двор. «Забавно будет, если он в наш подъезд, к соседской дочке» Старик подумал, улыбнулся, и вдруг замедлил шаг, ощутив тревожную дрожь невидимых нитей, скрепляющих мир.

Ноги среагировали быстрее рассудка, как всегда. Полгода назад Семёныч, не думая, развернулся бы и пошёл в обход. Лишних триста метров, зато домой без приключений. Какая разница, что за неприятность поджидает на привычном пути? Компания хулиганов: «Дед, закурить не найдётся?» Кирпич с крыши? Особо скользкий и зловредный лёд? Да хоть собачья какашка под ногу: мелочь, а противно...

«Нет, на этот раз что-то более... любопытное!» По ощущениям, рядом с угрозой - нешуточной - маячила большая удача. Каким-то образом в дело был замешан Ромка. «Странно, он ведь остался печатать в лаборатории?» Подробностей старик разобрать не смог. Однако продолжил путь. Только сорвал с куста и положил в карман три белых ягоды.

Огонёк нырнул в подворотню, до которой Семёнычу оставалось ещё метров двадцать. Вспышка! Алое пламя: могучее, яростное, мгновенно сдутое порывом тёмного ветра. И сразу к живой, но лишённой сил жертве хищно потянулся клубок Тьмы. Копия того, что свил гнездо в лаборатории Семёныча. То ли позволил приручить себя, то ли сам приручил старого фотографа. Тьма охотилась, и это было страшно: до слабости в коленях, до холодного пота. Но охотилась-то на другого! Была, была у старика возможность пойти кружной дорогой...

Инстинкт самосохранения твердил: «Обойди и забудь!» Распоясавшееся любопытство подзуживало: «Выясни, что происходит!» Подняла голову совесть: «Там ребёнок в опасности, а ты, старый пень, о чём-то думаешь?» Совесть и любопытство мигом нашли общий язык.

Оставшееся до арки расстояние старик не пробежал, но очень быстро и бесшумно проковылял. Почти как полвека назад. Жаль, вместо автомата - авоська с продуктами да трость. И волшебный «зонтик». И пара-тройка других, возможно, полезных фокусов. Прежде, чем соваться за угол, Семёныч прижался спиной к стене, перевёл дух, осторожно выглянул. Пустая подворотня, позёмка по асфальту, но чёткое ощущение присутствия.