- Следи за дорогой.
- У тебя ужасный вид, Сирс.
- Не думаю, что Элмер это заметит.
- Тебе что, снился плохой сон?
- Какой ты догадливый.
- Мне тоже. Стелла хотела, чтобы я тебе рассказал.
- Зачем? У нее что, тоже плохие сны?
- Она думала, что это может помочь.
- Вот это по-женски. Говорить об этом - только расковыривать рану. Ничем это не поможет.
- Тогда мы зря пригласили сюда Дональда Вандерли.
Сирс недовольно хмыкнул.
- Прости, что я это сказал. Но я думаю, что мы должны поговорить об этом потому же, почему пригласили этого парня.
- Этому парню лет тридцать пять или сорок.
- Неважно. Я хочу рассказать тебе, что мне сегодня приснилось. Стелла сказала, что я проснулся с криком. Во всяком случае, сон был просто ужасный. Я был в пустом доме, наверху, и какая-то тварь пыталась добраться до меня. В конце концов она вошла в комнату, но оказалось, что это не какой-нибудь монстр, а ты, Льюис и Джон. И все мертвые, - глядя в зеркальце, он увидел, что лоб Сирса пересекла глубокая морщина.
- Ты видел нас троих?
Рики кивнул.
Сирс откашлялся и чуть опустил стекло. В машину ворвался холодный воздух. Сирс судорожно вздохнул.
- Так, говоришь, нас было трое?
- Да.
- Знаешь, я видел такой же сон. Только я увидел двоих. Льюиса и Джона. Тебя не было.
Рики вдруг услышал в его голосе то, что заставило его в удивлении замолчать до тех пор, пока они не подъехали к ферме. Это была зависть.
- Наш Вергилий, - сказал Сирс. Когда они достигли двухэтажного дома, перед ними предстала долговязая фигура Скэйлса, ожидающего их на крыльце. Дом напоминал о картинах Эндрю Уайста. Элмер и сам походил на портрет кисти Уайста. Уши его под поднятыми наушниками шапки отливали взволнованно-розовым. За крыльцом притаился серый "додж", на дверце которого Рики разглядел эмблему шерифа.
- Уолт уже здесь, - сказал он, и Сирс кивнул.
Они вылезли из машины и пошли к крыльцу, плотнее запахнув воротники. Скэйлс, окруженный теперь с двух сторон детьми, не двинулся с места. У него был мрачно-торжественный вид, сопутствующий его наиболее вдохновенным искам.
- Вы как раз вовремя, - заметил он. - Уолт Хардести уже десять минут как здесь.
- Ему не так далеко ехать, - сказал Сирс, придерживая шляпу на холодном ветру.
- Сирс Джеймс, последнее слово всегда за вами. Эй, дети! Ступайте в дом, а то отморозите задницы! - Мальчишки шмыгнули в дверь, а Элмер остался стоять, глядя на компаньонов и мрачно улыбаясь.
- В чем дело, Элмер? - спросил Рики, чуть притоптывая. Его ноги в элегантных черных туфлях уже начали мерзнуть.
- Сейчас увидите. Вы, правда, не совсем удачно оделись для прогулки в поле. Городские, сразу видно. Подождите, я позову Хардести.
Он скрылся в доме и скоро вновь появился вместе с шерифом.
На Уолте Хардести были теплое хлопчатобумажное пальто и стетсоновская шляпа. После замечания Элмера Рики невольно покосился на его ноги. Шериф надел тяжелые кожаные башмаки.
- Мистер Джеймс, мистер Готорн, - он кивнул и подкрутил усы, более пышные, чем у Рики.
В этом ковбойском обличье Уолт выглядел лет на пятнадцать моложе своего истинного возраста.
- Может, теперь Элмер покажет нам, что случилось?
- Покажу, - согласился фермер и, сойдя с крыльца, повел их за собой к занесенному снегом сараю.
- Пойдемте, джентльмены, вы сами все увидите.
Хардести шел рядом с Рики, а Сирс кое-как ковылял за ними с несколько обиженным видом.
- Черт, как холодно, - сказал шериф. - Похоже, зима будет долгой.
- Надеюсь, что нет, - ответил Рики. - Староват я для таких зим.
Элмер Скэйлс подвел их к ограде, отделявшей двор от пастбища, и открыл калитку.
- Теперь смотрите, Уолт. Смотрите на следы. Вот это я утром пришел и ушел, - следы были широкими, как будто Элмер бежал. - А где ваш блокнот? Разве вы не будете ничего записывать?
- Успокойтесь, Элмер. Сперва я хочу узнать, в чем проблема.
- Вы, ребята, угробите свою обувь. Ну ладно, что ж поделать. Пошли.
Хардести пошел за Элмером, похожий в своем объемистом пальто на отца, идущего за маленьким сыном. Рики обернулся к Сирсу, который недовольно оглядывал заснеженное поле.
- Мог бы предупредить, чтобы мы надели подходящую обувь. Будет доволен, когда я заработаю пневмонию и подам иск на него. Ну ладно, делать нечего, пошли.
Сирс решительно сделал шаг и тут же провалился в снег по щиколотку.
- Я не пойду, - сказал он, отряхиваясь. - Пусть приходит в контору.
- Тогда хоть я схожу, - и Рики поспешил за остальными. Уолт Хардести повернулся к нему, опять подкручивая усы, - этакий шериф с границы, перенесенный в зимний Нью-Йорк.
Рики пробирался по его следам, слыша сзади недовольное ворчание Сирса.
Элмер впереди что-то говорил и жестикулировал, подойдя к каким-то сероватым кочкам, полузанесенным снегом. Хардести дошел до одной из них, наклонился и дернул - Рики увидел, как в воздухе мелькнули четыре черных ноги.
Он поспешил туда, чувствуя, что его ноги совсем промокли. Сирс все еще плелся позади, балансируя руками, чтобы не потерять равновесия.
- Я и не знал, что вы держите овец, - сказал Хардести.
- Только четырех! - крикнул Элмер. - И теперь их нет! Кто-то их убил. Я оставил их на память. У отца их было сотни две, но сейчас у меня не хватает денег. Они нравились детям, вот и все.
Рики смотрел на мертвых животных: они лежали с остекленевшими глазами, с запорошенной снегом шерстью.
- А кто их убил? - спросил он.
- Да! Вот это вопрос! Вы здесь, вот вы мне это и скажите!
Хардести, склонившийся над телом овцы, с недоумением посмотрел на фермера.
- Вы хотите сказать, что не знаете, не умерли ли они своей смертью?
- Да знаю! Знаю! - Элмер драматически воздел руки к небу.
- Откуда?
- А отчего бы они умерли сами? И к тому же все сразу? От сердечного приступа?
К ним наконец подоспел Сирс.
- Четыре мертвых овцы, - заметил он. - Вы хотите открыть иск?
- Да, черт возьми! Я хочу, чтобы вы нашли этого негодяя и вымотали из него всю душу.
- Но кто это может быть?
- Не знаю. Но...
- Что? - насторожился Хардести.
- Я скажу вам дома, шериф. А пока осмотрите тут все и запишите.
- Тут вам нужен ветеринар, а не я, - Хардести поднял голову животного. Ага.
- Что?
Вместо ответа Хардести перебрался к другой овце и ощупал ее горло.
- Посмотрите сами, - сказал он, поднимая голову овцы.
- О, Боже, - сказал Элмер; оба юриста молчали.
Рики смотрел на открывшуюся рану: широкий темный рот, длинный разрез на шее.
- Чистая работа, - заметил Хардести. - Ладно, Элмер. Пойдемте в дом и вы изложите ваши подозрения, - он вытер пальцы о снег.
- О Боже, - повторил Элмер. - Им перерезали горло? Всем моим овцам?
Хардести быстро осмотрел остальных овец.
- Всем.
Рики посмотрел на Сирса, потом отвернулся.
- Я ему башку оторву, кто это сделал! - завопил Элмер. - Я так и знал, что что-нибудь случится! Знал! Черт!
Хардести теперь смотрел в пустое поле.
- Вы говорите, что только подошли сюда и сразу пошли назад?
- Ага.
- А откуда вы узнали, что что-то случилось?
- Я увидел их утром из окна. Я всегда умываюсь у окна и вижу этих тварей. Понимаете? - он указал на дом: там блестело стекло в окне кухни. Они тут кормятся.., кормились. Просто ходили весь день. А зимой я их запирал в сарай. Ну вот, я только выглянул и сразу увидел, что что-то не так. Я оделся и выскочил наружу. Когда понял, что случилось, сразу позвонил вам. Я хочу, чтобы вы нашли и арестовали того, кто это сделал.
- Там же нет ничьих следов, кроме ваших, - напомнил Хардести, подкручивая усы.
- Я знаю. Он их замел.
- Может быть. Но снег чистый.
О Боже она движется она же мертвая она не может.
- И еще, - сказал Рики, прерывая молчание и борясь с призрачным голосом в своем мозгу. - Здесь нет крови.