— Передохнем? — Предложила я.
— Давай, — Настя села на пол у центральной тумбы.
— Все-таки, каторжная это работа.
— Не понимаю, как фрау Марта с этим справляется?
— Несчастная женщина, столько сил угробила на этот камень. Я бы и пожалела ее, но как вспомню, что она Марка убила, так сразу придушить хочется, — я вытянула руки вперед и сжала пальцы на тощем экономкином горле.
Меня вдруг накрыла такая злость, что войди сейчас в комнату фрау Марта, я бы действительно попыталась сделать ей что-нибудь нехорошее.
— А я ее боюсь до дрожи в коленках, у нее такой вид... Маньячный, — продолжала Настя.
— Что есть, то есть, — я положила руки на колени и подвинулась, устраиваясь удобнее — что-то мешало сидеть. — Смотри-ка, а тумбы-то прикручены к полу. Неужели, боятся, что унесут?
— Нам же не придется их откручивать?
— Надеюсь, что нет, но на всякий случай, не будем обращать на них Ванькино внимание.
— Не успел человек выйти, а вы уже заговор плетете? — Этот невесомый просто чемпион по появлениям невовремя.
— Попробуй, проговорись, я тебя Марте сдам.
— Да ладно, не кипятись, пол под этими тумбами вскрывали, чтобы провести сигнализацию, так что, там точно ничего нет.
— Какую еще сигнализацию?! — Мы с Настей отскочили от коварной тумбы.
— Не волнуйтесь, я показал Ване, как ее отключить.
— Когда успели только?
— А меньше сплетничать надо, тогда были бы в курсе.
Вот это он в точку, пока мы с Настей умывались и болтали, Ванька успел бы не только отключить сигнализацию, но и вынести из оружейной особо ценные экземпляры. Что поделаешь — девушки, они и в Аф... Европе — девушки.
— Ладно, Маш, — Настя скривилась, глядя на свои испачканные руки. — Давай работать, а то Ваня вернется, а мы не продвинулись.
— Надеюсь, мы скоро найдем этот камень, — я с кряхтением поднялась с пола. — Я почти уверена, что после этого отдыха нам понадобится еще один.
Я готова была камни есть, когда Марк сказал, что Ванька наконец в штабе, с пиццей. Проскочить бесчисленные коридоры, отделявшие меня от еды, удалось за мгновение.
— Лучше бы я сама поехала. Где ты был?
Ванька молча плюхнул на стол пакет и две коробки. Я открыла верхнюю и схватила кусок.
— Вань, она же холодная. Ты от Айзена пешком шел?
— Я там вообще не был, — хмуро ответил брат.
— Как это?
— Ваня, что случилось? — Заволновалась Настя.
— Да ничего. Просто на въезде в город стоял этот пастор, чтоб ему икалось весь день, и болтал с какой-то теткой. Хорошо, что там как раз поворот был, я ехал медленно и вовремя его увидел — он же знает эту машину, если бы увидел — все, кранты нашему плану. Ну, я сдал назад, нашел какую-то тропинку, по которой можно было проехать, и свернул. Пока выехал на нормальную дорогу, пока добрался до другого города, какая-то Вутта-Фанорда...
— Фарнрода, — вставил Марк.
— Пока там пиццерию нашел, — не сбился брат. — Пока обратно, пока тропинку эту дурацкую нашел...
— Бедненький, - пожалела его Настя. — Ты ведь тоже голодный.
— Да, не, я поел.
Я открыла нижнюю коробку, даже не сняв с нее верхней — три кусочка. Всего три кусочка вкуснейшей пиццы с салями и оливками!
— Ваня! Мало того, что прокатался неизвестно где полдня и привез холодную пиццу, которую разогреть негде, так еще и сожрал половину.
— Где половина? Ровно треть. Смотри, две пиццы по восемь кусочков — это шестнадцать. Нас трое — по пять кусков каждому и еще один остается.
— Хорошо посчитал, ага. А то, что ты сейчас тоже есть будешь, это ты учел?
— Не буду, я себе вкуснях взял, — он ткнул пальцем в пакет, который я до сих пор обходила вниманием.
— Что там? — Я зашуршала целлофаном. — Чипсы, шоколад, кола. Газировку-то зачем взял? Гадость же.
— Сама ты гадость, — Ванька отобрал у меня пакет.
— Ребята, — Настя вклинилась между нами. — Давайте уже поедим, а?
Я молча плюхнулась на свой стул и стала медленно пережевывать остывший кусок теста, выразительно глядя на брата. Мои убийственные взгляды, разумеется, остались без внимания.
— Вы представляете, — чавкал Ванька Настиной пиццей. В этой Фандоре...
— Фарнроде!
— Толком нет ничего, одна улица, и та кривая. Человек сто жителей, зато школа здоровенная, больше нашей, Маш. Вот зачем им такая школа?
Призрак открыл рот, чтобы ответить, но Ванька его остановил: