— Факты говорят против тебя. Признайся — это смягчит наказание.
— Ну правда, она сама сломалась, я только удержаться хотела, но упала, и все рассыпалось, — я приподняла одеяло ровно настолько, чтобы увидеть Марка одним глазом. — А ты злой призрак, не даешь хорошим девочкам спать, я тебя больше не люблю.
— Интересный поворот, — задумался призрак.
Тут я, наконец, проснулась.
— А ну, выметайся из моей комнаты! И в Ванькину лезть не смей — там Настя, стесняться будет.
— О, узнаю наше злобное чудовище, — обрадовался Марк. — А то во сне ты такая милая была, что я даже забеспокоился, не случилось ли чего.
Я запустила в него подушкой.
— А про монетки все-таки объясни, — попросил он, растворяясь.
Быстро одевшись и собрав чей-то жалкий клад, я пересекла коридор и постучала в комнату брата. Безрезультатно.
— Эй, есть кто живой? — Прошептала я, просунув голову в дверь.
— Машка, изверг, отстань.
— Ни за что, я клад нашла!
— Где?! — Мгновенно проснулся брат.
— В своей кровати.
— Теперь ты так мужчин называешь?
— Хорош хохмить, я серьезно.
— Ой, покажи, — пока мы с братом препирались, Настя успела накинуть халатик и уже тянула руки к моей находке.
— Ничего особенного, на самом деле, просто медяки.
— Какие маленькие, — разочарованно вздохнула девушка.
— Интересно, сколько они сейчас стоят? — Спросил подошедший брат.
— Не знаю, но это мой первый клад, я с ним ни за какие коврижки не расстанусь.
— Между прочим, он принадлежит моей семье, так как был найден в нашем замке, — послышалось из-за двери.
— А ты чего там мнешься? Заходи, — крикнул в ответ Иван.
— Мне Маша запретила, — пояснил призрак и тут же появился в комнате.
— Всегда бы ты меня так слушался.
— А вообще-то он прав, — оборвал меня брат. — Эти монетки принадлежат его родителям. Предлагаю все находки складывать в штабе. Потом разберемся, что имеет ценность, а что можно выпросить в качестве сувениров.
В штабе я увидела свое горное снаряжение и, вспомнив прошедший день, решительно заявила, что достаточно оправилась от ушибов и пойду на стену. Спорить со мной не стали, но для безопасности запретили Марку ко мне приближаться, пригрозив экзорцизмом.
Мои руки привычно искали зацепы, в наушниках звучала любимая музыка, а голова оказалась абсолютно свободной. В нее-то и полезли непрошеные мысли.
Что будет после того, как мы найдем клад Магнуса? Действительно ли там спрятан философский камень?
Чем больше я думала об этом, тем отчетливее понимала: я не хочу становиться бессмертной. Богатой — еще куда ни шло, но бессмертной — увольте! Видеть, как близкие люди уходят один за другим, как меняется мир, и в нем не остается ничего привычного — это не для меня. И Марк. Терпеть этого мерзкого призрака целую вечность? Стоп, уж себя-то я могу не обманывать — такая перспектива кажется мне весьма заманчивой и вполне может примирить меня с мыслью о бессмертии. С другой стороны, лучше от этого не станет.
Если десять лет назад моя влюбленность была безнадежной и безответной, то теперь она абсолютно безнадежная и абсолютно безответная. Как он меня вообще терпит? Я же только и делаю, что нервирую его. С другой стороны, он первый начал. Но ведь мне он явно уделяет больше внимания, чем ребятам. Может, все не так уж безнадежно? Вернее, безответно. Надеждой тут и не пахнет.
Вся эта затея с философским камнем вдруг показалась мне глупой и никчемной. И не надо мне никакого золота! Мне, кроме Марка, вообще ничего не нужно!
Я так себя распалила, что в глазах помутнело от слез. С этим надо что-то делать. Ползти по отвесной стене на огромной высоте в таком состоянии равносильно самоубийству.
— Марк, — позвала я.
— Мне запретили к тебе приближаться, — немедленно отозвался парень.
— И где ты?
— На крыше.
Я подняла голову и увидела, как едва заметный призрак машет мне ручкой, сидя на краю башни и болтая ногами.
— Да, не близко, — согласилась я. — А почему я тебя так хорошо слышу?
Марк засмеялся.
— Я существо сверхъестественное, мне ваши законы физики по барабану.
— Удобно однако.
— Эх, мне бы еще рентгеновское зрение, совсем бы суперменом стал.
Теперь засмеялась я. У Марка есть чудесное свойство — моментально изменять мое настроение от ужасного к отличному и наоборот. Наоборот получается чаще. Вот, например, сегодня утром...
— Зачем звала-то? — Прервал он мои размышления.
— Да так, скучно стало, — в истинной причине я тоже не сознаюсь, даже под пытками. — Тут одни камни, ползаю по ним как черепашка-ниндзя.