— Ага, в магазин, за хлебом, — хмыкнул Ванька.
— Уверен, родители оставят вам что-нибудь на память.
У Насти загорелись глаза, а я поспешно притянула к себе сапфировый кулон:
— Если разрешат выбирать, то я возьму это.
— У тебя, Машка, губа не дура, — прокомментировал мой выбор брат.
— А ведь придется еще объяснять, как мы это нашли, — я с сожалением положила кулон обратно.
— Чего тут объяснять-то? — Удивился Ванька. — Скажем правду — решили помочь с уборкой, немного перестарались, вот и все.
— Кстати, а когда уборка будет? — Спросила я Марка.
— Завтра музей чистить будут. Послезавтра — жилую часть, — немного подумав, ответил он.
— Нам что, опять два дня кататься? — Возмутился Ванька.
— Четыре, — поправил его Марк. — Потом туристы придут.
— Мы лучше посидим тихо, как мышки, в своих комнатах, — предложила Настя.
— Четыре дня в четырех стенах я не выдержу.
— А я не буду сидеть, — похвасталась я. — Пойду на стену — меня там никто не увидит.
— Наша Машенька все-таки решила поработать, — притворно удивился брат.
— Представь себе.
— Только не ссорьтесь, — вмешалась Настя. — Мы обязательно придумаем, чем заняться, — успокоила она Ваньку.
Брат расплылся в улыбке, а я поспешила удалиться, пока он про меня не вспомнил. Я прихватила с собой снаряжение и отправилась на стену — на западной стороне было еще достаточно светло. Как следует закрепившись, я позвала Марка. С самого обеда мне не давал покоя один вопрос:
— Марк, что ты думаешь о господине Кляйне?
— Садовнике? — Парень материализовался прямо в стене. — Хороший он человек, только невезучий.
— Почему это?
— Сама посуди — его угораздило жениться на фрау Марте, какая уж тут удача?
— Ой, только про Марту не вспоминай, а то знаешь, как говорят — помянешь черта... Кстати, чем она занимается?
— Да все тем же, вернулась в подвал и ругается почем зря. Кажется, до нее стало доходить, что там ничего нет. Теперь она злится и гоняет пастора так, что он отдышаться не успевает.
— И как она с таким характером замуж вышла?
— Говорят, она в молодости красивая была.
— Это многое объясняет. Вам, мужчинам, покажи красивую мордашку и вы мигом соображение теряете.
— Я же не потерял.
— Ты считаешь меня красивой? — Заулыбалась я.
— Вообще-то я про Настю говорил, — быстро ответил он.
— Вот и иди, любуйся на нее, — я немного обиделась и сосредоточилась на камнях, которые до этого ощупывала чисто символически.
Марк не стал спорить и исчез, оставив меня одну.
Любимое занятие как всегда быстро меня успокоило и даже немного отвлекло от неприятных мыслей. Я привычно ухватилась за подходящий камушек, перенесла вес на правую руку и готовилась сделать хват левой, как вдруг камень выскочил из кладки и отправил меня в недолгий, но увлекательный полет. Зацепы снова выдержали. Нет, я с этим замком точно свихнусь! Мало того, что в нем завелись призраки и преступники, так еще и разваливается на глазах. Свою причастность к его развалу я проигнорировала.
Я поднялась к выемке, оставленной выпавшим камнем. Глубокая. Странно, камень мне показался совсем небольшим. Не успев подумать, я машинально сунула руку в образовавшееся углубление. Пальцы нащупали небольшой округлый предмет, завернутый в грубую холстину.
Камень! Я нашла философский камень Магнуса Белобородого! Все также не раздумывая — что за вредная привычка — я позвала Марка. Он мог услышать меня из любого конца замка, поэтому напрягать связки и вопить во все горло не было необходимости, но я не удержалась. Призрак появился не сразу.
— Только быстро, — скомандовал он. — Там Марта из своих казематов снова выбралась.
Я все еще держала руку в тайнике.
— Пусть вылазит, — разрешила я. — Я его нашла! — И демонстративно вытащила зажатый в ладони предмет.
На свет явился небольшой мешочек, грязно-бурый, с подгнившими от времени нитками.
— К черту Марту, — немедленно решил призрак. — Вылезай оттуда, а то уронишь еще.
— Не дождешься, — заявила я, но все-таки направилась к окну, из которого вылезла на очередной заход.
— Иди в штаб, я позову ребят, — Марк убедился, что я крепко держу свою находку, и успокоился.
Когда я добралась до потайной комнаты, все уже были на месте и нетерпеливо ерзали по вытертой обивке старых кресел. Вытирая ее еще больше.
— Где он? — Завопил нетерпеливый Ванька, стоило мне показаться из темноты тайного хода.
— Маш, ты не шутишь? — Спросила более практичная Настя.
— Показывай уже, — добавил призрак.