— И распугивало остальных, — я была с ним абсолютно согласна. — Как эта могила хоть выглядит?
Ванька резко затормозил.
— Ты не знаешь, что мы ищем?
— Знаю — могилу Магнуса Белобородого.
— А где она находится?
— На кладбище, — неуверенно ответила я, чуя подвох.
— Особые приметы? — Продолжался допрос.
— Откуда я знаю! Я думала, Марк тебе сказал.
— Когда он мне мог это сказать?
— А мне?!
— А кто у него в любимчиках ходит? — Ванька уже кричал.
— Ты!
— Я?!
— Ну, не я же!
Ванька так недоверчиво на меня посмотрел, что я засомневалась, а не шепнул ли мне призрак про какой-нибудь приметный камушек, пока мы шли сюда.
Тьфу! И здесь камни.
— Вань, кажется, нам надо вернуться.
— Я там больше не пойду, — заявил он, указывая большим пальцем за спину.
Я посмотрела в заданном направлении и заорала. Прямо на нас медленно плыла белая фигура с горящей огнем головой.
Фигура отозвалась диким визгом, в котором при должном старании можно было узнать Настин голос. Ванька кинулся к любимой.
— Зайка, ты зачем сюда полезла? — Закричал он и, запнувшись за очередную могильную плиту, рухнул к ее ногам.
— Меня Марк позвал, сказал: «эти...», — она запнулась. — В общем, сказал, что вы шагнули на кладбище до того, как он объяснил, где искать.
— А визжала зачем? — Я подошла ближе, пристально ее разглядывая.
— Испугалась, — всхлипнула она. — Ты закричала, и я подумала, что там привидение.
— Милая моя, ты сама как привидение, кто тебя надоумил идти ночью на кладбище в ночнушке?
Настя недоуменно оглядела себя.
— Халатик забыла, — заключила она. — Вы же знаете Марка. Когда он начинает суетиться и поторапливать, спокойно собраться невозможно.
Ванька снял с себя куртку и накинул ей на плечи.
— Замерзла, моя хорошая. Как же ты сюда дошла одна? — Заботливо спросил он.
— А я за фонариками следила — где они, там вы.
Я смотрела на это неземное создание и умирала от стыда. Эта домашняя девочка шла совершенно одна по заброшенному кладбищу, в тонкой ночной рубашке, бо... (я посмотрела на Настины ноги), ну, предположим, не босая, а в тапочках. Но ведь она сделала это, потому что нам понадобилась ее помощь. Вот это сила духа! Я бы никогда так не смогла. В лучшем случае покричала бы из-за ограды и посигналила фонариком.
— Ладно, пойдем дальше, кладоискатели, — сказала я, видя, что ребята немного отвлеклись от окружающей действительности.
— А нам дальше не надо — Магнуса похоронили у самого входа, — обрадовала нас красавица.
— Что, обратно идти? — Расстроился Ванька.
— Вань, включи логику, нам все равно пришлось бы возвращаться. Какая разница, когда?
— Об этом я не подумал, — согласился он.
Обратно идти оказалось гораздо легче, напряжение спало и мы уже не вздрагивали от каждого шороха.
Дойдя до края кладбища, мы увидели Марка, нервно летающего по ту сторону ограды. Заметив наше приближение, он остановился и начал отчаянно жестикулировать и что-то говорить. Слов мы не услышали, но жесты не оставляли сомнений относительно наших умственных способностей.
— Ишь, раскричался, — проворчал Ванька. — Раньше надо было приметы рассказывать, а то устроил тут тайны Мадридского двора. Где копать? — Крикнул он Марку.
Вместо ответа призрак указал пальцем на меня.
— А без жертвоприношений никак? — Озадачился брат.
Призрак закатил глаза и снова патетически воздел руку с указующим перстом. Я занервничала и отступила в сторону. Перст остался недвижим.
—- Так бы сразу и сказал, что она на нем стоит, — понял Иван.
Призрак взорвался.
— Надо же, какие мы нервные. Ну, что Машка, за лопаты.
Я внимательно осмотрела место, на котором только что стояла.
— Насть, посвети-ка мне.
Девушка послушно наклонилась ближе.
Под не слишком густой травой едва угадывались очертания здоровенной могильной плиты. Да, без спецсредств тут не обойдешься.
— Вань, сгоняй за ломиком, а мы пока плиту подкопаем. Похоже, мы тут до рассвета провозимся.
— Маш, может ты сама сходишь? У меня что-то нога побаливает.
— Ты еще Настю отправь! Я лом не дотащу.
Видя, что схалтурить не получится, брат неохотно вышел с территории кладбища. Призрак, который уже успел вернуться в свое обычное состояние, только этого и ждал. Хорошо, что мы с Настей его не слышим.
Ванька вернулся удивительно быстро, мы едва успели расковырять землю с одной стороны плиты. Он был взъерошен и забывал прихрамывать.
— Где он только понабрался таких слов, — возмущался он. — И ведь не повторился ни разу.