– И все равно не вижу смысла, – не сдался Хиракава. – Или ты полагаешь, что для кого-то из присутствующих честь капитана имеет меньшее значение, чем для него? – Он невежливо ткнул пальцем в Кучики. – По крайней мере, никто из благородных ему в этом не уступит.
– Осмелюсь напомнить, здесь не все такие, – вежливо и невозмутимо улыбнулся Сайто. – Взять хоть меня. Честь капитана? – Тут он с обезоруживающей улыбкой почесал затылок. – Боюсь, я вспомню о ней в последнюю очередь. Подсознательно, я имею в виду. Так воспитан.
Хиракава едва не сказал вслух: «Понабрали в капитаны руконгайцев», чудом прикусил язык в последний момент. Вспомнил, что их тут половина, хотя именно это соображение и удручало его, особенно после предательства одного такого пришлого капитана.
– Если тебе неинтересны мои слова, – с чувством оскорбленного достоинства проговорил Бьякуя, – ты можешь не обращать на них внимания. Но потом не говори, что тебя не предупреждали, когда столкнешься с врагом.
Бьякуя приметил, что Сайто в этом споре однозначно встал на его сторону, и теперь гадал, с чего бы это. То ли защищает результаты собственного эксперимента над чужой психикой, то ли, пользуясь случаем, в очередной раз демонстрирует свою союзническую позицию.
– Ну и что же этот псевдоученый предлагает делать? – С понятной профессиональной ревностью осведомился Куроцучи, не глядя на Сайто, но все равно было ясно, кого он имеет в виду.
– А у меня нет предложений, – развел руками Сайто, не обратив никакого внимания на эпитет. – Разве что… я предложил бы вообще не драться. Сматываться к чертям оттуда, и пусть эту пакость, порожденную нашей реяцу, добивает кто-нибудь другой. У кого шансов больше.
Тут возмутились все хором. В особенности Ямамото. Какой пример вы подадите бойцам, говорил он. Капитан, который бежит с поля боя, поджав хвост, смешон и не внушает уважения. Бьякуя с самым независимым и отсутствующим видом смотрел себе под ноги. Хотя он тоже был не вполне согласен с диким предложением Сайто, у него было ощущение, что он имеет к нему отношение. Получается, что он сам лично натолкнул капитана третьего отряда на такую мысль. Хоть и невольно.
По-настоящему расстраивало Кучики другое обстоятельство. За этими спорами все уже забыли о самом начале доклада двух капитанов, а именно о двух замеченных фактах лунатизма. Бьякуя надеялся, что обсуждению этого будет отведено больше времени. Это могло бы посеять в душе командира сомнения в виновности Хаями, а может, и вовсе снять с него обвинения, учитывая его собственную рискованную выходку – разговор с Сой Фонг. Но размышления о битвах, в которых нельзя победить, так увлекло всех собравшихся, что они позабыли обо всем на свете.
***
Оставив Ренджи следить за Ичиго, Рукия наведалась в гости к Урахаре – за новостями. Пока Абарай сидел на офисном столе, душераздирающе зевая от скуки во весь рот, Кучики пила чай в задней комнате магазина.
– Новости неутешительные, – в голосе торговца мерещилось даже некоторое сочувствие. – Готэй несет потери. Кроме прочего, погибли уже два лейтенанта.
– Что? – Рукия изумилась и немного испугалась. – Кто?
– Хисаги и Омаэда.
– Но… как это случилось?
– Я так понял, они встретили противника, которого и не должны были одолеть. – Урахара пожал плечами и потянулся за своей чашкой. – Хисаги сражался против капитана Тоусена, а Омаэда и вовсе против Баррагана из Эспады.
– Ничего себе, – только и смогла сказать Рукия.
Она слышала об обоих этих сражениях, о тех, настоящих. Она знала, что оба, и Хисаги, и Омаэда, были тогда близки к поражению. Что спасли их тогда не столько собственные навыки, сколько постороннее вмешательство. Так же примерно, как было у самой Рукии с Ями. Она замечала тщательно скрываемый страх в словах лейтенантов, когда они рассказывали потом о тех битвах. Откуда же их нынешний враг знает о самом страшном?
– И еще полно потерь среди рядовых членов отрядов, – продолжал Урахара. – Ямамото старается изо всех сил как-то минимизировать эти потери. Перераспределил посты… Что ж, не может же он вовсе отменить патрулирование города. Я даже уверен, что это не принесло бы пользы. А у вас что? Есть улов?
– Нет, – Рукия растерянно покачала головой. – Совсем ничего. Никаких подозрительных личностей возле Ичиго мы не заметили.
– Наверное, это была ошибочная версия, – невинно предположил Урахара.
– А у вас есть получше? – Насупилась Рукия.
– Видишь ли, – Урахара заулыбался, – я полагаю, что в ваших поисках не хватает научного подхода.
– Какого еще научного подхода?
– Вот, например, полиция Мира живых, когда хочет кого-то найти, использует такие методы, как словесный портрет и фоторобот.
– Это еще что за бред? – Рукия начала подозревать, что торговец над ней издевается. Глупая и непонятная шутка, как раз в духе Урахары.
– Вы собрались найти человека, верно? Но вы даже не знаете, какого человека вы ищете. А между тем, вот он!
И Урахара жестом фокусника извлек из-за пазухи лист бумаги. С этого листа на Рукию глянула какая-то невнятная рожа. Немолодой, лет на шестьдесят, бородатый мужик с суровым взглядом. Грубое лицо, резкие черты, нос с горбинкой. Рисунок был выполнен от руки и довольно небрежно.
– Это Йоруичи расстаралась, – объяснил Урахара. – Сбегала к Сой Фонг, выяснила у нее подробности. Потом не поленилась разыскать руконгайцев, один из них и зарисовал эту физиономию. Уже лучше, чем ничего, правда? Видели вы такого? Или вот такую? – И он извлек еще один рисунок.
Это была женщина лет тридцати, с короткой стрижкой, достаточно симпатичная, но с каким-то надменным выражением лица.
– Вот это и есть та самая рыжая, – торжествующе объявил Урахара.
– Не было таких, – уверенно сказала Рукия, внимательно изучив рисунки. – Возле Ичиго таких не водится.
– Ну, что ж, теперь наша задача предельно ясна, – ехидно усмехнулся Урахара. – Найти этих двоих в этом мире. Правда, мы о них больше ничего не знаем…
Рукия, попытавшись представить себе масштабы проблемы, пришла в полное отчаяние. Да на это даже жизни синигами не хватит!
***
Хиракава понял, что совершенно напрасно выделывался на собрании этим же вечером, когда в одном из темных переулков ему повстречался… пустой по имени Итами*.
Ощутив знакомую реяцу и разглядев в темноте нелепый обрубок щупальца на коротких ножках, Кеничи немедленно взмок и попятился. Первой его мыслью было, что пустой вырвался из ловушки, в которой был заключен. Но после он вспомнил, что Итами замучил в своих лабораториях Куроцучи, он несколько приободрился, поскольку сообразил, что это всего лишь рыжая. Правда, еще несколько секунд спустя он убедился, что радовался рано. Когда от ужаса свело в тугой комок внутренности, Хиракава понял, что знание о том, что Итами – лишь порождение его собственной реяцу, остается чисто академическим. Оно не спасало от внятного, осязаемого понимания, что он сейчас умрет.
Итами больше не был тем перепуганным, свихнувшимся от долгого заточения недоразумением, каким он предстал в последний раз. Это был прежний, полный сил и ярости монстр. Он пришел убивать. Не медля и не раздумывая, он устремился к капитану.
Лупить его бесполезно, в панике думал Хиракава, отпрыгивая назад. Чем больше его бьешь, тем сильнее он становится. Надо попытаться избежать драки. Потянуть время. Вдруг и вправду кто-нибудь подтянется на помощь! Отчего-то мысли о бегстве в голове Хиракавы не возникло вовсе. Он даже не вспомнил о том, что врага можно просто выманить вслед за собой туда, где водится еще кто-нибудь из капитанов. Он принялся бегать кругами.
Хиракава сигал с крыши на крышу, спрыгивал на землю и снова запрыгивал наверх. Пустой старательно гонялся за ним. Капитан очень старался не прибегать к оружию, но все равно Итами уже несколько раз, неожиданно вынырнув прямо у него на пути, вынуждал ударить его мечом. Каким-то чудом Кеничи пока удавалось избегать ответных ударов щупалец, становящихся все более и более опасными.