Подмога все же пришла, но не та, на которую он надеялся. С отчаянным воплем: «Тайчо!» – в бой ринулась лейтенант Хинамори. Хиракава не успел предостеречь ее, чтобы не лезла. Хинамори набросилась на пустого, немедленно получила удар щупальцем, отлетела к стене и там затихла.
Хиракаве оставалось только убраться подальше оттуда, выманивая на себя Итами. Такой твари сожрать синигами – пара секунд.
***
Бьякуя неслышно вспрыгнул на крышу за спиной рыжей и, аккуратно ступая, стал приближаться. Женщина, увлеченная созерцанием сражения, заметила его, когда между ними оставалось всего несколько шагов.
– Ой! – Она дернулась.
– Убежать ты не успеешь, не старайся, – предупредил Бьякуя. Его меч был в ножнах, но слова звучали внушительно.
– Ты собираешься меня убить? – Без особого интереса в голосе уточнила женщина.
– Сперва я собираюсь кое-что выяснить.
– А ему ты не хочешь помочь? – Она с надеждой указала на мечущегося внизу Хиракаву.
Бьякуя проследил глазами ее жест и покачал головой.
– Нет. Если он помнит хоть что-то из того, что я говорил, а я на это надеюсь, он не станет лезть на рожон. К тому же, скоро подтянется кто-нибудь еще.
– Жаль, – она действительно с сожалением вздохнула. – Я думала, удастся немного расслабиться. Но, видимо, придется заняться тобой.
– Я пришел задать несколько вопросов, – напомнил Бьякуя. – В общем, я и так уже все понял, но хочу убедиться.
– Да? – Похоже, любопытство в этой женщине пересилило намерение немедленно с ним разделаться. – И что же ты понял? Расскажи?
– Ты создаешь этих монстров из нашей реяцу, верно? – Кучики немедленно воспользовался случаем. – Ты извлекаешь из нашей памяти образ самого нежелательного противника и используешь его. А потом ты внушаешь мысли о смерти. О том, что мы должны умереть в этой битве. Верно? Это заставляет нас делать грубые ошибки и фактически помогать твоему монстру нас убить.
Женщина фыркнула.
– Ты, конечно, все понял, но неправильно.
– Неправильно? – Недоуменно переспросил Бьякуя. Он был полностью уверен в своих выводах.
– Конечно, – самодовольно подтвердила рыжая. – Не копаюсь я в вашей памяти, вот еще, делать мне нечего! И никаких монстров я не создаю.
– Нет?
– Само собой. Ты сам это делаешь! Хочешь попробовать?
– Я уже пробовал, – сухо сообщил Бьякуя.
– Ах да! – Женщина оживилась. – Я тебя вспомнила. Ты же тот, который победил. Вот я тогда удивилась! До сих пор думала, что мне невозможно противостоять. Я, знаешь ли, очень способная.
– Это чересчур самоуверенно для человека, – надменно заявил Бьякуя. – Ты ведь… человек, верно?
– Ты и об этом догадался? – Она явно была заинтригована. – Любопытно, как? Ладно, в награду за то, что ты смог меня одолеть, я отвечу на твои вопросы. Спрашивай. Впрочем, я не думаю, что все эти сведения помогут тебе, когда мы встретимся в следующий раз.
Бьякуя стиснул челюсти и напомнил себе, что пришел сюда за информацией. А вовсе не для того, чтобы вступать с этой женщиной в спор, кто из них сильнее. Он подавил в себе желание объяснить этому излишне высокомерному привидению, как следует разговаривать с капитанами, и перешел к делу.
– Если так, рассказывай, как ты это делаешь. Если ты не создаешь этот образ, что тогда ты создаешь?
– А зачем что-то создавать? – Она пожала плечами. – Достаточно внушить нужную мысль. Точнее, эмоцию. Я большой специалист по внушению. Я всего лишь заставляю тебя поверить, что ты сейчас умрешь. А дальше ты все сам. Ты сам решаешь, от чьих рук тебе предпочтительней умереть. На самом деле, ты мог бы умереть и от сердечного приступа, но вы, синигами, видимо, так устроены, что вам без драки жизнь не мила. И иного конца для себя вы не мыслите.
– Это так, – задумчиво подтвердил Бьякуя. – Слишком глупо для синигами погибнуть как-то иначе, чем в бою.
– Ну вот! Так что вы сами выбираете для себя такой болезненный конец. Можно было бы и проще. Но тут уж я не виновата. Вы создаете из духовных частиц себе противника и сражаетесь с ним до конца. До своего конца, разумеется. Автором сценария тоже, кстати, являешься ты сам.
– Ты хочешь сказать, – изумился Бьякуя, – что я сам управляю и своим противником?
– Вот именно, – кивнула рыжая и заулыбалась, словно радуясь его сообразительности. – А как же иначе? Должен же кто-то им управлять! Я-то понятия не имею, что такое ты создал. Тебе виднее, как оно тебя убьет.
– Тогда почему же его видят и другие?
– Ай! – Она снова расстроилась. – Ну это же не галлюцинация какая-нибудь. Ты его действительно создаешь. Настоящего врага, плотного, из того же теста, что и ты сам. Тут же полно духовных частиц! Верно? Если бы это была только иллюзия, как бы она смогла тебя убить? Такой уровень самовнушения не каждому доступен.
– Самовнушения? – Переспросил Бьякуя, чувствуя, что начинает сбиваться с мысли.
– Ну да, – нетерпеливо подтвердила женщина. – Человек с хорошим уровнем самовнушения вполне способен внушить себе что-то, например, что у него болит нога, и она у него заболит. Или наоборот, что она не болит. Но это не каждому удается. Обычно людям не удается так самозабвенно сосредотачиваться на своих ощущениях.
– А наш враг, значит, не является самовнушением, – Бьякуя попытался подвести итоги. – Но мы создаем его сами. Из собственной реяцу. И после этого он становится настоящим, реальным и осязаемым. И с той силой, которую мы ему сами придаем.
– Ну вот, сообразил, – рыжая одобрительно покивала.
– А как быть, – спохватился Бьякуя, – если, допустим, нас двое. Не так давно ты напала на мою сестру и моего лейтенанта. Они увидели одного врага на двоих.
– Ну, – тут женщина впервые несколько смутилась, – на самом деле, я еще до конца не разобралась, как это работает. У меня такое предположение: возможно, тот, кто посильнее или просто более внушаем, первым создает для себя врага. Второй смотрит на него и либо соглашается, либо нет. Если соглашается, то есть, если готов умереть от руки именно этого противника, они спокойно с ним сражаются вдвоем. Если не соглашается, то создает еще одного врага, уже для себя. Что-то в этом роде уже неоднократно тут происходило.
– Вот как, – Кучики задумчиво кивнул. – Значит, в случаях с патрульными офицерами могло быть и по нескольку врагов? Ясно. А Комамура и Хисаги некогда сражались вдвоем против Тоусена. Первым его придумал Хисаги, а потом, когда появился Комамура, ты и ему внушила мысль о смерти, и он согласился с уже готовым образом.
– Не знаю, про кого ты говоришь, – пожала плечами женщина, – но, полагаю, ты уже разобрался, как это работает.
– А что же будет с этим образом, когда он убьет того, кто его создал? – Полюбопытствовал Бьякуя. – Он пойдет сражаться дальше? Раз уж он стал вполне настоящим.
– Вовсе нет, – вздохнула рыжая. – Образ, конечно, вполне материален, но он создается и удерживается человеческим вниманием. Пока кто-то видит его, пока концентрирует на нем свое внимание, он существует. Как только ты умрешь, да нет, даже просто потеряешь сознание, и если никто, кроме тебя, не видел твоего врага, он просто растает. Кстати, это очень убедительно доказал один из ваших, когда врезал по зубам одному такому создателю образа.
– Ты о Хаями? – Сообразил Бьякуя.
– Ах да, точно! Вспомнила я его. Это же и правда был тот тип, которого мы подставили, – рыжая с удовольствием кивнула. – Точно, Хаями.
– Что ж, – Бьякуя подобрался, в голосе его зазвучала скрытая угроза. – Тебе придется пойти со мной. Хотя бы для того, чтобы повторить свои последние слова в другом обществе. Мне бы очень хотелось, чтобы Ямамото услышал, что именно вы подставили Хаями.
– А как ты собрался арестовывать призрака? – Полюбопытствовала женщина.