– Двадцать восемь минут седьмого! – подсказал он.
– Благодарю! – кивнул ему Прокопий, вставая из-за стола.
Он пошел к выходу нерешительно и как-то неохотно, будто направляясь в поликлинику, где ему предстояло рвать зуб.
– Странно! – сказал вслед ему Димо.
– И мне так кажется! – впервые подал голос Спиридон Хафезов.
– Значит, вы все же не онемели! – пошутил Аввакум.
– Не люблю пустых разговоров, – тихо огрызнулся Спиридон.
– Пустых не любите, а к умным не прислушиваетесь. Хорошо, – Аввакум наклонился к Хафезову: – Что же вам здесь кажется странным?
– Неожиданное исчезновение нашего шефа! – отозвался вместо него Димо. сидевший напротив. – А на вас это не произвело впечатления?
– Нет! – покачал головой Аввакум. – Я не настолько впечатлителен. Но, мне кажется, такое с каждым может случиться.
– Что именно?
– Вызов к телефону!
– Конечно! Только те, кому он нужен, должны заранее знать, где он находится!
– Еще бы! Мои друзья знают, что я в «Пьяных вишнях» и в любую минуту могут меня позвать. А разве ваша супруга, зная, что вы в «Пьяных вишнях», не позвонит при необходимости? – задал Аввакум вопрос Спиридону Хафезову.
– Ну что вы! – поднял руку Спиридон. – Моя жена, слава богу, не знает, что я в «Пьяных вишнях».
– Не знает? – удивился Аввакум.
В этот миг появился человек, которого Аввакум называл Алексием.
– Алексий, подсаживайся к нам! – позвал его Аввакум. – Имеется свободное местечко.
– Благодарю за внимание. Я сяду к камину погреться, – вежливо ответил Алексий. – На улице страшный ливень и собачий холод.
– Принеси-ка нам, приятель, еще по рюмке коньяку! – обратился Аввакум к официанту, накрывавшему стол заместителя генерального директора. – И ему тоже! – указал он головой на Алексия. Потом наклонился к Спиридону Хафезову и дружелюбным тоном продолжил прерванный диалог:
– Значит, вы живете двойной жизнью!
– Почему «двойной»? – дернулся Спиридон.
– Потому что у вас есть тайны от жены! Каждый, кто хоть что-то скрывает, ведет двойную жизнь!
– Браво! – впервые согласился с ним Димо. – У вас железная логика!
– Что за произвольные выводы!
– А чего вы обижаетесь? – спросил Аввакум.
– Обижаюсь?
– И даже тревожитесь!
– А вам-то что, пусть даже и тревожусь?
– Я просто шучу, товарищ Хафезов. Просто так, чтобы стало веселее. Простите.
– Археологам лучше оберегать собственные тайны, чем совать нос в чужие, – пробурчал Хафезов.
– Правильно! – поддержал его Димо, который неожиданно вспомнил, что они с Хафезовым все же коллеги.
– Значит, вы единым фронтом выступаете против меня. Что-то вроде заговора? – продолжал игру Аввакум. – Но почему, скажите, пожалуйста?
– Ну вот, сразу и заговор! – скривился Карадимов. – Это ж надо додуматься!
– Никакого единого фронта нет ни против вас, ни вообще! – холодно отрезал Спиридон. – На работе каждый сам за себя отвечает, а живет по собственному разумению! – повторил он, почему-то многозначительно глянув на коллегу, а не на Аввакума.
– Коллега Хафезов, что это ты заладил – по собственному, да по-собственному! Меня аж с души воротит! – поморщился Димо, нехорошо сверкнув глазами.
С соседнего столика отозвался заместитель генерального директора:
– Чего вы так горячитесь, товарищ Карадимов? Коньяк в голову ударил, что ли?
– Нет, вот из-за него, товарищ директор! – Димо ткнул пальцем в грудь Хафезову. – На него напала какая-то мания величия, все «сам» да «сам» решает, вот я и не выдержал!
– Он вообще в последнее время очень нервный! – пожал плечами Хафезов.
– Инженер Карадимов первый кавалер города Н. и, вполне понятно, иногда бывает неспокойным. Нужно понять и войти в его положение.
Димо глубоко вздохнул, скрестил руки на груди и промолвил:
– Благодарю за поддержку, товарищ директор! Обычно женатые мужчины ко мне симпатии не питают, сам не знаю почему, вот я и нуждаюсь больше, чем кто бы то ни было, в дружеской поддержке.
– С удовольствием поможем! – рассмеялся первый заместитель директора.
Аввакум улыбнулся этим словам, а первый заместитель директора продолжил свой серьезный разговор с соседом.
Вскоре в «уголок» вернулся Прокопий и еще с порога как-то виновато улыбнулся.
– Я задержался? – спросил он.
Аввакум взглянул на часы и ответил:
– Сейчас три минуты восьмого. Вы отсутствовали чуть больше получаса. Ничего! Садитесь, место не занято.
– Сначала погреюсь у камина, а то слегка продрог. На улице дождь просто ледяной, похоже, вот-вот готов пойти снег.
Он стал у решетки камина и протянул руки к огню. На противоположную стену легла причудливо изломанная тень его высокой фигуры. Казалось, это тень не человека, а неведомого безголового дьявола из сказок.
Спустя пять минут в «уголок» бурей ворвался вахтер конструкторского отдела дядюшка Стамо, мокрый с головы до пят, в кожаной куртке и сапогах военного образца. Был он старшиной-сверхсрочником в Н-ском артиллерийском полку, но по болезни ему пришлось уйти на пенсию. Войдя, Стамо козырнул первому заму генерального директора, потом бросился к Прокопию.
– Ключ! – срывающимся голосом выкрикнул он и протянул руку.
Прокопий слегка побледнел, но сохранил спокойствие и, помолчав несколько секунд, учтиво спросил:
– Какой ключ вам нужен?
Теперь уже побледнел дядюшка Стамо. Он раскрыл рот, будто его кто-то душил, и рука его бессильно опустилась.
– Как это «какой ключ»? Ключ от отдела, который я вам дал полчаса назад, чтобы вы туда вошли!
– У тебя все дома? – с сомнением покачал головой Прокопий. – Если полчаса назад я был на заводе, то как бы я уже сейчас оказался здесь? У меня что, крылья за спиной?
– Не шутите, товарищ Сапарев! – повысил голос бывший старшина.
– Отстань от меня, не то придется вызвать тебе «скорую помощь»! – вскипел Прокопий. – Псих!
Дядюшка Стамо отступил на шаг и обвел всех присутствующих испуганным взглядом, исполненным горечи и боли.
В это время Алексия уже не было в помещении. На его месте сидел Аввакум.
Встретив взгляд директорского зама, вахтер кашлянул и промолвил:
– Товарищ директор, скажите ему, пусть отдаст ключ! Зачем так шутить?!
– Погоди-ка! – первый заместитель директора внимательно на него глянул. – Почему же вы не потребовали у него ключа вовремя, на заводе, а пришли за ним аж сюда?
– Потому, товарищ директор, что, когда я вернулся, его уже не было, он ушел.
– А вы куда ходили? Почему оставили его одного?
– Так ведь он мне сказал: «Мне необходимо здесь кое-что посмотреть. Я поработаю минут двадцать, а ты сходи пока в буфет, принеси мне чашку кофе и два бутерброда. Я закроюсь на ключ!» Когда я все принес, его уже не было!
– А ключ?
– Ключа не было ни на конторке, ни в дверях. Он унес его с собой!
– Что ты выдумываешь, негодяй! – сжал кулаки Прокопий, грозно подступая к дядюшке Стамо. – Посмотри мне в глаза!
– Я и так смотрю!
– Я приходил к тебе полчаса назад?
– Да.
– Ты уверен?
– Могу поклясться отцом и матерью!
– Лжец! – крикнул Прокопий. Он размахнулся, и на весь «уголок» прозвучала звонкая пощечина. Казалось, будто переломилась сухая доска.
Бывший старшина даже не шелохнулся, он только смотрел на Сапарева, выпучив глаза. Так он простоял секунд пятнадцать, а потом тяжело упал на пол, как подрубленное дерево. Голова его во время падения ударилась о край стола, рюмки подпрыгнули, но перевернулась только одна, та, из которой пил Спиридон. Желтая струйка потекла по столу, и несколько капель упало на лицо вахтера.
В этот момент как по заказу в дверях появилось несколько милиционеров во главе с лейтенантом. Они будто ожидали где-то вблизи, пока начнется ссора между Прокопием и вахтером, чтобы вмешаться в самый критический момент, и все же немного опоздали. За спинами милиционеров маячила высокая фигура Алексия. Аввакум, встретившись с ним взглядом, слегка улыбнулся одними глазами, а Алексий в ответ чуть заметно кивнул головой.
Когда дядюшку Стамо повезли в окружную больницу, в двух шагах за садиком позади ресторана, лейтенант спросил Прокопия: