Бывало так, что я не мог выразить свои мысли более глубоко и правильно, отразить то, что задумал, для этого не хватало знаний и опыта жизни.
И тогда я просил об этом Бога, хотя знал, что просьба моя была не уместна, если я не могу правильно выразить свои мысли, то и не стоит об этом писать, думал я тогда.
Но желание отразить свою жизнь и чувства более правильно и ярче были столь желанны, что я в отдельные моменты творчества творил Иисусову молитву.
И происходили чудеса, ко мне приходили воспоминания и те мысли, которые были необходимы чтобы закончить начатое предложение. Я превозносил эти заслуги себе, но когда вспоминал что при всём моём большом желании, в большинстве случаев что-либо отразить путное ко мне не приходила не одна достойная мысль, стал понимать, что необходимо кого -то благодарит за это. Я понял, что это не мои заслуги, так как был даже не в силах заставить к себе прийти те нужные мысли, которые посещали раньше.
И даже тогда, когда приходила умная мысль, она часто ускользала, не оставляя после себе смысл.
Возникала как бы цепочка из звеньев, которые стали связаны между собой одной историей событий.
Иногда мысли приходили не в то время, и не в том месте, когда не было желания писать. Тогда что бы не забыть основную мысль записывал самое главное слово, которое могло снова окунуть в тот миг, когда она посещала.
Каждая приходящая мысль живёт своей жизнью, и не зависит от моего желания её познать. Она может так сильно тронуть, что выдавит слезу, или прочувствовать себя «гением», иногда последним ничтожеством. Иногда я боюсь своих мыслей, говорят, что они слышны не небесах.
Я не знал, как жить, у кого учиться. Поэтому часто запутывался в поисках выбора правильных поступков. Те, знания, которые приобретал, появлялись в результате моих жизненных ошибок, но я не учился на них, поэтому повторял снова. Получалось что вместо исправления своих ошибок, я продолжал жить для того чтобы их совершать и исправлять снова. Моя жизнь была похожа на жизнь слепца, который не знал, куда и зачем ему идти в тёмной комнате.
И когда зарождался свет, созданный в моих мечтах, я спешил и бежал на него, боясь, что он исчезнем. Я бежал на этот дивный свет, словно заплутавший путник в пустыне, который увидел родник с ледяной водой, и мечтает, утолить свою жажду, но как всегда не успевает. Свет, созданный в моих мечтах, всё дальше уходил от меня и в жизнь всё чаще стал проникать сумрак.
Тогда чтобы приобрести знания я перечитывал книги известных классиков, окончил университет марксизма-ленинизма, учился в МГУ, смотрел поучительные передачи, интересовался философией, предавался другим религиям, общался с умными и грамотными людьми. Но всё это не давало мне знаний и ответов на многие вопросы. И только когда я прикоснулся к библии, молитвам и высказываниям мудрых православных старцев, когда я пообщался с людьми, которые посвятили себя служению Богу, я понял, что только здесь смогу найти ответы на вопросы, которые меня волновали долгое время.
Я находил в святых писаниях, то, что меня мучило почти с рождения, жалея о том, почему раньше не пытался этого сделать. В каждой строке, каждой букве я видел глубокий смысл, который был далек от меня, поэтому я не стремился так жить. Потом я пытаемся так жить, но тот прошлый образ жизни, те грехи, которые я совершил, возвращали меня в прошлое.
Я ходил в церковь, исповедовался, причащался святых тайн, и, мне казалось, что начинал понимать, отчего происходят страдания. Но что такое исповедь, только слова, сказанные в исправление своих грехов. Что сделают теперь слова, если совершены поступки, если мысли засели глубоко и от них тяжело избавиться. Они могут снова посещать, если приносят удовлетворение твоей похоти, и сложно устоять перед их очередным соблазном. Священник, конечно, снимет грехи, но сложнее всего будет избавиться от этих мыслей, которые послужили совершением грехов.
Исповедь избавляет от грехов, а нет от мыслей, которые толкают вновь на необдуманные поступки. Если бы мы смогли избавляться от плохих мыслей, тогда бы и не было грехов.
Мне после исповеди иногда кажется, что я недостоин причащения святых тайн Господних. Потому что за некоторые поступки, которые я совершил при Петре Первом, отрубали руки, а в других странах эти люди подлежали инквизиции.
Жизненные обстоятельства всё дальше отдаляют меня от праведной православной жизни, больше втягивают в новый омут плохих поступков и грехов. Потому что так проще жить, не надо ничего соблюдать, можно обижать ближних, давать волю своим мыслям и поступкам, удовлетворять свою похоть.