– Кажись, мы с тобой загулялись, пора и по домам.
С того вечера и завязалась между Павлом и Анкой взаимная любовь. Надумав женить Павла, отец с матерью, чтоб заранее уладить дело, в сватне, для этого решили нанять Анну Гуляеву – она-то все дело уладит.
Анна Гуляева явилась к Федотовым как раз под обед. Вся семья сидела за столом, ели картошку из чугуна с огурцами.
– Хлеб да соль, – вежливо поприветствовала Анна хозяев.
– Просим милости обедать с нами! – из приличия пригласил Иван гостью.
– Нет, спасибо, я сичас только из-за стола, – соврала Анна, – А вам приятного вапетиту! – от души пожелал Анна обедающим.
– У нас и так вапетит – не жовано летит! – смеясь и потрясая козлиной бородкой, отшутился Иван. – Семья большая, целый чугун картошки с огурцами разыграли, и полчугуна похлёбки оплели. Только на стол подтаскивай. У нашей стряпухи нынче вся похлёбка выкипела, осталась одна гуща, она набузырила в чугун воды, мы ито в охотку все выхлебали, – облизывая ложку, балагурил с Анной Иван, разглашая стряпухину оплошность.
– А как в голодные-то годы жили, небось, брюха-то не распускали! – как-бы оправдываясь, вступила в разговор Дарья.
Анна, усевшись на лавке, зорко наблюдала за тем, что происходило за столом. Она пытующим взором осмотрела допотопную солоницу, вековечные, почерневшие от времени и выщербленные ложки, перекинула взгляд на загрязненный драный столешник. Иван заметя Аннин блуждающий взгляд, предусмотрительно завернул замызганный край столешника наизнанку, спрятав обличительную грязноту.
– Мы, ждавши, заждались свою корову. Кесь она и не отелится, наголодовались без молока-то, нарушать ее жалко, она у нас доморощенная, я сама ее теленком выпоила, а мясо-то блюдем к свадьбе, – высказалась Дарья.
– Что-то мне нынче занеможивается, жар во всем теле, должно быть где-то гриб схватил, – вылезая из-за стола и помолившись, зябко передернувшись всем телом, проговорил Иван, готовясь залезть на печь. Он притворно кряхтя полез на печь с намерением там погреться.
– А ты в бане попарься – весь гриб из тебя выпотится и боль, как рукой снимет, – участливо порекомендовала Анна.
– А бают в баню с грибом-то не ходют, – заметила Дарья.
– Что ты! – удивилась Анна, – я на себе испытала, я тоже грибом хворала, сходила в баню, там у меня пот выступил крупными пупырышками по всему телу, все прошло, и кашель кончился!
– Ну, и слава Богу! – согласилась с ней Дарья.
– Сергуньк, сходите-ка с Санькой в сарай, принесите оттуда вязанку соломы на подстилку скотине! – распорядился Иван, стараясь отослать меньших сыновей, с намерением избавиться от них при деловом разговоре с Анной о сватие.
– Санька-то у нас больно на язык-то востёр, при нем разговор хоть не заводи, живо все на улице разболтает, – неодобрительно высказался о Саньке отец.
– У него не удержится! – подтвердила и мать Дарья, как только Сергунька с Санькой вышли.
– Как-бы тебя Дорофеевна наладить сходить к Крестьяниновым насчёт сватии с ними побаить, – перейдя к деловому разговору, обратился с печи Иван к Анне.
– Как?! Очень просто, схожу и потолкую, все дело улажу, – охотно согласилась Анна.
– Ты быват, закинь словца два на эту тему. Узнай все, вынюхай и выспроси их хорошенько! – давая указания, напутствовал он ей.
А у Гуляевой Анны и без наказов редко, когда срывалось дело по усватыванию невест. Она своим словоохотливым языком почти всегда при сватие склеивала жениха с невестой воедино. Так и на этот раз, она с трепетом сходила к Крестьяниновым, все дело уладила.
Придя к Федотовым, она доложила Ивану с Дарьей:
– Все договорено – готовьтесь с рукобитьем.
Наутро, Павел, придя к Савельевым, доложил им:
– Я в мужики записался, вечор за меня усватали!
– Ну, вырядили? – спросил Василий у Павла.
– А как же, – ответил тот, – в три святителя будет запой, а свадьба во Встретенье! Оповестил Савельевых Павел.
После ухода Павла, вскоре к ним заявилась и соседка Анна Крестьянинова. Она поделилась с Любовью Михайловной о том, что Анку пришлось просватать.
– Ну и сватья вечор на нас напхалась, так мы и не отбоярились! – притворно жаловалась она соседям.
– Чай вам Анку-то не на засол оставлять! – высказала свое мнение Любовь Михайловна.
– И то дело! – согласилась Анна, – я и так боялась за нее, как бы парни не перепортили! – сокрушаясь, добавила она. – Теперь затеялась у нас свадьба, всего много спонадобится, все надо припасать, – заботливо хлопотала Анна.
И с жениховой стороны хлопот и разорений не мало, исстари так водится, надо к свадьбе приготовиться и невесте все справить, что выговорено при сватне.