– Лопатой он их конечно не раскапывал, – почему-то замялся весельчак, – они сами повылазили. Но оживить их мог и колдун.
– Вот вам и доказательства! Маротверг всему виною! – поднял кверху руки охотник.
Толпа яростно завопила. Люди гневно трясли кулаками и кричали угрозы, готовые прямо сейчас побежать на погост.
– Подождите! Не спишите рубить с плеча! – безуспешно попытался утихомирить гул князь.
– Ооооой! Ой! Ой! – переорал толпу кто-то за спиной.
Да так, что рука у Кия невольно потянулась к рукояти меча. Но можно было не беспокоиться. Это наш Горшок решил так унять шум толпы. На что Кий, еле заметно, неодобрительно мотнул головой. Однако вопль хохмача сработал. Народ охнул, завертев головами по сторонам.
– Маротверг злодей, с этим всё ясно. Мы же с вами – знать не знаем и ведать не ведаем: он ли мужиков в лесу загубил? Кто истинный убийца?
– Какие тут ещё знания! Ты видал чего слуги его натворили! На кол колдуна! Сжечь чародея! – опять закричали все разом.
Стремительно проталкиваясь через толпу, распихивая локтями стоявших, из собрания вышла конопатая молодая девица. Как и остальные девушки радимичей, она носила широкие блестящие кольца на железном головном ободке.
– А ну-ка погодьте! Дай я скажу! Чего глотки дерёте! – стала она лицом к своим односельчанам.
Обеими руками девица упиралась в бока. Задирая подбородок, казалось, что красавица старается вытянуть шею над толпой. Своим круглым, как картошка, носом она гневно раздувала ноздри.
– Сейчас я скажу! Слушайте меня сюда!
– А со старостой деревни мы так и не познакомились, – подумал Кий.
– Вот кому в бой с колдуном отряд вести, – подумал Горшок.
– Вчера мужики наши пировать к конюху ходили! Мёд-пиво пить. Да-да!
От этих слов некоторые из витязей тревожно начали переглядываться.
– Нечего скрывать! Вся деревня слыхала, как вы из его избы вылетали! Да бежали сами не свои так, словно гонятся за вами!
Теперь несколько мужиков и вовсе головы опусти. Остальной народ недоумевал: «к чему им сейчас всё это выслушивать?» и «причём здесь Маротверг и ужин у конюха?»
– Хотела бы я знать, чего они скрывают? Чем это их Мстислав так напугал?
– Да хватит вам сор из избы выносить. Сами разберётесь, – постаралась успокоить девушку гостеприимная старушка, что приютила Кия с Горшком.
– А пусть Ольга говорит! Это многих касается, – вступилась за рыжую другая, губастая, девица из толпы.
– Сами своих мужей и спросите: что там у коневода стряслось? – встрял в спор маленький старичок с острой бородёнкой.
– Уж спрашивали. Молчат как ужи! Никто говорить не собирается. Словно сговорились они, – поискала глазами девушка своего суженого в кучи народа.
– Ну! Говорите уже! Чего стоите, как воды в рот набрали? Некогда нам о пустяках ваших говорить, – не терпелось этому дедушке во всём разобраться.
Было бы нормально, всем услышать от мужиков какую-нибудь отговорку. Тем более, в такой час, сплетни никому не интересны. Нужно действовать быстро, решается судьба Трёх бед. А тут про пирушку речь зашла. Вздор.
Все же, мужики продолжали молчать, виновато пряча взгляд. Шум толпы изменился. Наверно многим из деревни стало интересно: что же такого произошло в тот вечер, перед приходом нежити, что все из них боятся говорить?
– Вот видите, – недовольно протянула слова Ольга. – Я об этом и говорю.
– А где сейчас сам Мстислав? Может стоит спросить у него? – предложил Кий.
Поглядев друг на друга, никто конюха в соседях не нашёл. Его на собрании, средь людей, не оказалось. Странно, ведь заранее его обсуждать никто не собирался.
– Одолеем колдуна, потом у конюха выспрашивать будем: зачем он мужиков напугал? А нынче пора на бой собираться, – настаивал Себастьян.
– Э-нет, – наотрез не согласилась губастая, – тут дело нечистое.
– Показывайте дом вашего коневода, да решим уже с этим, – надоел Кию весь этот бесполезный разговор.
Конюх, которого звали Мстислав, где трудился – там и жил, в конюшне. Кони, и стойла для них, находились конечно же наверху, а сами комнаты под землёй, как у всех.
Когда Кий и Горшок подошли к воротам, все остальные остались немного позади. Опасность людям уже мерещилась повсюду. Впереди стояли мужики, из-за их спин выглядывали женщины, обнимая ребятню.
– Есть кто дома? – постучал кулаком Кий несколько раз.
На стук никто не ответил. Тогда мужики потребовали выломать задвижку и выбить дверь. Принесли кувалду. Удар, другой, потом ещё – всё-таки удалось. Высокая дверь, треснувши, открылась. За ней дёргались и храпели напуганные лошади. Спуск под землю. Точнее в дом. Желающих туда идти, кроме Кия, Горшка и Себастьяна, не нашлось.