Правитель полян ждал, что волхв скажет дальше. Сванар повернулся к двери и позвал:
– Кий! Горшок!
В палату вошли наши друзья. Переминаясь с ноги на ногу, они поглядывали то друг на друга, то на старших.
– Что же ты, сын мой, слова вымолвить не желаешь? Открой мне секрет свой, не кручинься, – ласково обратился Орий к Кию.
– Нет мне покоя, отец. Всё об одном думаю я. Не мало зла мы одолели за короткий срок. Но сколько его на Руси ещё водится! Кто же даст отпор страшным чудищам, бедам людским и колдовским несчастиям!
– Ты ли сможешь победить всё это?
– Смогу! Дай только мне позволение родительское и благослови.
Правитель полян знал упорность своего княжича. Обычно проще было ему разрешить. Но о чём просил он в этот раз!
– Коли пойдёшь ты с войском в соседние земли чудищ искать. Думаешь, что тебя радимичи, или северяне хлебом-солью встречать выйдут.
– Такая правда, отец. Но не с дружиною я в свой поход собрался.
– Видывал ли ты карту, сын? Только по моему княжеству тебе одних сапог не сносить.
От досады Кий насупился. Понимал он, что верные слова на стороне отца. Глазами он просил помощи у Сванара.
– Позволь мне тоже своё слово сказать князь полян. Разреши говорить поперёк разговора отца и сына, – тише обычного сказал волхв.
– Говори, старче. Может ты вразумишь буйную молодость.
Пусть идёт на помощь к отчаявшимся и добудет свою славу. Дела его велики. А в какие земли ему идти, пусть нам скажут силы Рода. Один подвиг на один край, куда бы ему идти не пришлось. Опосля домой вернётся.
Орий смотрел в глаза волхву с должным уважением. Мысли о сказанном вертелись разные. Ни одна не была по душе князю.
– Будь, по-твоему. Но одного я Кия не отпущу.
– Я возьму с собой подмогу! – готов был обнять отца Кий.
– Ратибор пойдёт с тобой, – сел Орий в свой трон.
– Отец, ему дружиной вновь командовать. Я ведь пока не могу.
– Тогда бери того здоровяка, что бился с тобой в конце турнира.
– Он верно уехал со всеми гостями на следующий день.
– Пошлём за ним гонца.
– Великий князь, я уже выбрал себе спутника.
Орий всё прекрасно понимал. Просто хотелось отправить с сыном в долгий путь ещё и охранника. Но видно не судьба. В одном зале с ними прохаживался Горшок и водил пальцем по огонькам над свечками.
– Горшок?
– Ась! – повернулся будущий следопыт.
– Ты тоже на чудовищ охотиться идёшь?
– Иду. Бегу, лечу, скачу! – потопал по полу хохмач.
– Эх. Делайте как велит вам сердце. Что вам от меня ещё надобно? Говорите сейчас, пока я не передумал, – улыбнулся наконец Орий.
Он конечно шутил. Данное слово он ни за что бы не переиначил.
– Вели мастерам кузницу открыть, разжечь печи и подать молоты. Портным скажи принести туда иглы, нитки и ножи. А кухарь пусть ситом поделится. Вы, – обратился Сванар к молодцам, – спать. На рассвете выходим.
С этими странными пожеланиями, сбор закончился. Что затеял волхв – осталось загадкой для всех.
Самой раннею зарёю, когда петухи ещё видели сны о царе всех птиц, наши герои не спали. По правде говоря, они всю ночь глаз не сомкнули, а ближе к рассвету встретились во дворе замка. Кузница дымилась, значит Сванар был всё ещё там. Самое странное, что туша василиска, лежавшая на страх и потеху людям, была вся изрезана. Кто-то снял шкуру с крылатого змея. Дозорные, которые караулили здесь всё это время, о чём-то шептались. На расспросы друзей стали отвечать странно и с опаской:
– Помилуй, князь, боязно нам. Мы такого чудища в жизни не видали. А тут всю ночь мимо него ходить нам угораздило. Ещё и волхв не пойми, чего тут вытворяет. Мы подумали, что он тварюку оживить хочет.
– Но уже не злого, а доброго! Цепь для него выковать и дворец сторожить оставить, – громко прошептал второй охранник.
– Тихо, идёт Св…, – умолк на полуслове первый дозорный, боясь произнести имя сурового старца.
Сванар шёл не быстро. Медленной походкой дедушки это тоже не назовёшь. Его приближение напоминало надвигающуюся бурю. В руках он нёс три мешка, два крупных и один маленький.
– Одевайтесь, – добро поприветствовал приятелей старик с утра.
Спрашивать никто ничего не стал. Дружинники решили подождать смены караула у оружейной. А Кий и Горшок принялись доставать всё из мешков.
Диво дивное, красота чудная, да чудо распрекрасное. Это были одежды. И не простые, а как у артистов-циркачей; или как у прекрасных царевичей в сказках; может даже как у путешественников из волшебных земель. И тут Горшок не выдержал:
– Одёжка эта мне по нраву! В такой не то что чудище, сама баба-яга за меня замуж попросится!