В это время Кий смотрел по сторонам. Поэтому он первый заметил белое свечение среди ярко пылающих факелов.
– А куда же залетел ты, мой мотылёк? – мягким, притворно ласковым голосом, тихо прошептала Адварпена.
На этот раз она не просто появилась из искрящегося света. Казалось, она сама излучает свет. К белоснежному тонкому, облегающему до земли платью, прилегали едва ли несколько прямых, длинных до пояса, локона волос. Остальные волосы, цвета белых облаков, развивались словно на ветру. Хотя вокруг в воздухе не было никаких движений. Сзади выглядывали всё те же коричневые крылышки. Слегка прищурившись и опустив свои черные ресницы, она приоткрыла полные розовые губы своего рта и смотрела на Горшка. Не убирая взгляда от её больших чёрных глаз, на этот раз он не нашёл что ответить.
– Ну а ты, – словно плыла над землёй, медленно двинулась в сторону Кия Адварпена, – светлый князь? Что ищешь ты в тёмной ночи? – Слегка повернув лицо в сторону, она улыбнулась, увидев, как он то убирает глаза, то снова смотрит на её плечи.
– Мы пришли исправить то, что не принесло никому счастья, – встретился Кий взглядом с феей.
– О счастье ты знаешь так мало, в долгом пути найдёшь ли его?
– Путь наш благороден и наши помыслы чисты.
– А кто же защитит девицу в тёмном лесу, князь?
– Защити ты её скорее князь, да пошли уже отсюда, – наклонил на бок голову Горшок, держа в руке деревянный идол мухи.
Повелительница мух надула губы, сомкнула ладони, но продолжала смотреть на Кия.
– Мы уносим твой символ с капища, Адварпена.
Кий хотел сказать ещё что-то, но фея медленно закрыла глаза, а затем широко их распахнула. И белый свет вокруг неё залился чёрной краской. Из сумрака, окутавшего Адварпену, вырвались черные жужжащие тучи. Взметнув вверх и в стороны, они стрелой направились в Кия и Горшка. Это были мухи. Рой, нет, орда, тьма кружащих мух налетела на наших друзей.
Это были не те мушки, что донимают нас в жару, постоянно садясь куда не попадя, улетая и возвращаясь вновь. Точнее, мухи были те же. Но ведомые злой волей их повелительницы, они больно кусали и впивались в тело, облепливая его с ног до головы. Отбиваясь руками, пытаясь стрясти с себя полчища мелких пожирателей, друзья схватили факелы, горящие возле капища. Как не размахивали они ими, сколько бы обожжённых летунов не падало на землю, мухи не отставали и не преставали кусать. Под срывающиеся крики терзающихся витязей, Адварпена плавно взлетала вверх. Закрыв глаза и расставив руки ладонями вверх, она подняла лицо к звёздам и лениво кружилась в воздухе.
Наконец от боли, Кий решился сделать то, что собирался заранее, когда выливал на себя Объятия Ярилы. Приложив горящий жёлтым пламенем факел к груди, он вспыхнул как сухая солома, рассыпав вокруг искры испепелённых мух. Кий горел как костёр на Масленице. Только вместо треска подожжённых палок, от него раздавался звук, похожий на раздувание огня в кузнице. Смотря на свои горящие пальцы, и не чувствуя жара, ему стало ясно, что зелье действует. Ведь одежда и волосы на нём даже не нагрелись. Лишь отвалилась высохшая болотная грязь, что не отмыли в ручье.
Подойдя к Горшку, выронившего пламя и уже с трудом сдерживающего крики боли, князь поднёс факел к его спине. От плеч, по ногам и голове, пробежала огненная волна, спалив всех жужжащих чернушек. Об землю стукнулась, прогоревшая в руке князя, ручка факела. Теперь на капище горели два витязя, но они не кричали, не взывали о помощи и не корчились в муках. Напротив, огонь, зачарованный в зелье, подарил им спасение и стал оружием против неминуемой гибели.
Ускоряя шаг, воины двинулись на чёрные облака мух, в безумии продолжавших лететь на врагов своей повелительницы. Несколько наплывов, и земля под ногами уже хрустела опаленными едунами, которых осталось уже совсем немного. Не успели остатки нападавших маленьких убийц убежать к своей королеве, как та сорвалась вниз, вздымая белым, как мел, платьем.
Адварпена не грохнулась как мешок картошки. Она даже не упала на спину. Сброшенная с высоты какой-то невидимой силой, она присела на ногу и ударилась об землю одним коленом. Помогая себе руками, она вставала и смотрела на своих недругов, не скрывая ненависть в чёрных глазах.
– Вам не победить меня навсегда, молодцы. Такие же, как вы, вознесут меня однажды!
– Вознесут безнадёжные. Подобные же нам – отвергнут, как и мы ныне, – ответил Адварпене Кий и зашагал из круга прадедов. За ним вышел и Горшок, держа за одно крыло сильно опалённую статуэтку в виде большой мухи.
Стоило друзьям перешагнуть границу капища, знойное пламя Ярилы, во всю пляшущее на витязях, тотчас погасло. Поднялся лёгкий тёплый ветер, развеивая в пространстве фею словно песок. Она молчала, не говоря больше ни слова. Протянув вперёд свою бледную тонкую руку, Повелительница мух растворилась в воздухе.