Не знал бы он того, кто дал ему этот напиток, то сразу бы подумал, что его хотят отравить. Никогда ещё такой дряни на языке у князя не бывало. Зажмурив глаза, он терпеливо ждал, когда мерзкий вкус хоть немного пройдёт. Ладно, волхв говорил, что самое главное угощение ещё впереди.
Во дворце всегда соблюдали порядок. Но тогда было особенно тихо. Ступая по лестнице, почти без звука, Кий подумал:
– Вот те на, дожился, крадусь в своём же доме словно вор. Ну, держись Хворь ночная.
Комната Лели была не заперта. Служанкам велели оставить двери открытыми. И самим до утра сюда носа не совать. Да наверно и не захотела бы ни одна того делать. Даже самая любопытная. Боялись все. Стражники и те, в коридор шагнуть не решались. Из темноты смотрели они так на князя, будто съедят его сейчас. Страшненько им.
Княжна лежала на спине. Она явно не спала, но и не отдыхала. Постоянно вздыхая и отворачивая голову, то в одну, то в другую сторону, Леля не могла уснуть. Третья ночь мучений. Силы её покидали.
Кий лёг на ковёр и закрыл глаза. Ему вспомнился один ночной стишок. Когда он был маленьким, чтобы уснуть, нужно было повторял про себя магические слова:
– Весь усыпанный травой
Великан спит под горой.
Эту гору, как подушку
Прижимает головой.
На поляне у дороги
Он лежит, раскинув ноги.
Не тверда ему земля.
Великан тот это я.
Маленький деревянный медвежонок – любимая игрушка в детстве Кия. Трудно вспомнить как его звали. Спросить бы у отца, или матери. Вот он шагает среди травинок. Не сам конечно. Кий ведёт его своей рукой, подложив руку под голову.
– Шагай скорее, косолапыч, булки быстро остывают! – лепил из песка куличики Горшок.
– Как я его сразу тут не заметил, – подумал княжич. – Что за странная одежда на нём? И зачем ему меч?
Почему они играются с песком в комнате? И как могла трава прорасти прямо из пола? Это ещё не самое странное, что он увидел. Рядом, в этой уличной палате спала Леля. Вдруг из-под её кровати высунулась детская голова. Белые спутанные волосы торчали неопрятно. Справа свисала одна растрёпанная коса. С виду девочке было не больше четырёх лет.
– Горшок, кто это?
Но друга рядом уже не оказалось. Словно хохмач исчез. Кий всё понял, он был во сне. В очень странном, но пока нестрашном. Белокурая неряха вылезла почти по пояс, держа в руке соломинку. Стоило ей слегка пощекотать пятку княжны, как та открыла веки и улетучилась, как пар. Хихикнув, девчонка опять спряталась под койку. Кий быстро подошёл, наклонился и заглянул вниз. Проказница сидела на попе и грызла ноготь.
– Кто ты? – спросил негромко князь, чтобы не испугать ребёнка.
Вместо ответа, шалунья сперва удивлённо уставилась на него своими серыми глазками. Потом прищурилась, задрала губы к носу и гневно крикнула:
– Ты что меня видишь?!!
– Да, – честно сказал Кий, – ты мне тоже снишься?
– Я вообще никому сниться не могу! И видеть меня никому нельзя! Уходи!
– Я ищу Ночную хворь. Поги мне её найти.
Слегка насторожено девочка отползла назад. Что-то тихо пробормотав, она скользнула наружу. Кий тоже поднял голову. Сонная Леля опять появилась на кровати. В этот миг шкодница подпрыгнула на месте и громко скрипнула половицей. Мучительно отвернув голову, сестра вновь пропала из виду. Тут-то Кию стало ещё яснее с кем он дело имеет, и что тут происходит. Правда от этого легче пока не становилось.
– Зачем ты сестру мою терзаешь? – сделался строгим голос князя.
– Не твоё то дело! – показала язык Ночная хворь. – просыпайся отсюда!
С её словами, откуда-то издалека, выбежали большущие гуси. Шипя и расставляя крылья, они погнались за Кием. Да-да, именно погнались. Сделавшись маленьким мальчиком, Кий испугался. Этих задир он знал с детства. Иногда они приходили к нему во сне и пытались защипать рыбьими зубцами в клюве. Но ни разу у них не получалось. Сон уходил быстрее, чем злые гуси могли бегать. А проснуться сейчас – означало оставить Лелю лежать в страданиях. Кий знал это, поэтому присел на корточки и стал ждать. Приближаясь, гуси становились меньше. Уж ни такими ужасными они выглядели. А когда они подходили к ногам, то их вообще захотелось пожалеть. Что княжич и сделал, погладив всех по серым крыльям.
Не понравилось это Хвори ночной. Разозлилась она ещё сильнее. Ударив себя по грязным коленкам, заставила она гусей кусаться. Но это уже было не страшно. Схватил князь одну птицу за шею, да как кинет её прямо в девчонку. Завизжала та, заплясала на одном месте.