Сепфора не умела соблазнять мужчин, хоть и видела, как это делает Орма. Она не знала, что такое любовь, хоть и наблюдала за Сефобой. Но сейчас она чувствовала, как в ней поднималась любовь и желание понравиться ему. Она хотела запретить себе и то, и другое.
— Я растрачиваю твою воду, — сказала она.
Моисей поднял правую руку, коснулся щеки Сепфоры и осторожно вытер каплю прохладной воды с темной кожи. Его пальцы скользнули ниже, коснулись ее губ. Сепфора схватила его за запястье.
Сколько времени они так стоят?
Не дольше, чем продолжается полет ласточки над их головами и достаточно для того, чтобы Сепфора успела всем телом ощутить нежность Моисея. Ей казалось, что он обнял ее и прижал к себе, как тот мужчина в ее сне. Она уже не отличала то, что происходило на самом деле, от сна.
Она открыла глаза и увидела по его лицу, что он тоже желал ее. Она поняла, что он будет делать дальше, подумала о ложе, которое было так близко от них. У нее достало силы улыбнуться, выпустить руку Моисея и выбежать под палящее солнце.
Солнце уже давно стояло в зените, когда Сепфора вернулась в дом своего отца. Во дворе царила тишина, которую невозможно было объяснить только послеполуденной жарой. Исчезли шатры, верблюды И вся свита Ребы.
Сепфора завела мула в загон. Мужчины старались не смотреть на нее, служанки бросали на нее встревоженные взгляды и перебегали в спасительную тень домов. По всей видимости, ее отсутствие не прошло незамеченным.
Сепфора мечтала о прохладе комнаты и о кувшине воды, чтобы омыть свое тело и сменить свою липкую от пота тунику. Боясь столкнуться с Ормой в своей комнате, она направилась в большую общую комнату женщин, откуда слышались веселые крики играющих детей. Она уже почти дошла до комнаты, когда услышала свое имя. Сефоба с изменившимся от тревоги лицом бросилась ей на шею и, дрожа от пережитого волнения, пробормотала:
— Где ты была? Где ты была?
Сепфора не успела ответить. Не переводя дыхания, Сефоба, рассказала, что все перепугались за нее, вообразив, на какие ужасы могут быть способны эти дикари, сыновья Уссенека, чтобы отомстить за то наказание, которому накануне подверг их пришелец. Да смягчит Хореб свой гнев!
— О, моя Сепфора! Если бы ты только знала! Я вообразила, что они похитили тебя, чтобы довершить то, чего не смогли сделать вчера, я ничего не могла с собой поделать!
Сепфора улыбнулась, погладила сестру по голове, поцеловала в мокрые от слез щеки и, не желая лгать, ответила, что с ней ничего дурного не случилось, что не стоило так волноваться.
Сефоба не успела задать ни одного вопроса, как за ее спиной раздались насмешливые слова:
— Конечно, ничего не случилось! Не беспокойся, Сепфора, никто, кроме Сефобы, не вообразил ничего подобного.
Орма, во всей красе ярости и гнева, схватила Сепфору за руку и вырвала ее из объятий Сефобы. Яд ревности исказил лицо Ормы.
— Ты ничем не рисковала там, где ты была, не так ли? И уж, конечно, тебе нечего бояться мести сыновей Уссенека!
Никаких сомнений — она догадалась, где была Сепфора. Иной раз Орма, при всей своей глупости, проявляла чудеса мудрости. Тем не менее Сепфора ограничилась коротким вопросом:
— Что, Реба уже уехал?
Орма смутилась и прищурила глаза, словно пытаясь разгадать ее лукавство:
— Да при чем тут Реба?
— Сегодня утром Орма вернула ему подарок, — вздохнула Сефоба.
— Ты вернула ему подарок? — искренне удивилась Сепфора.
— Подарок! Вот о чем ты думаешь! Неужели я должна выйти замуж из-за клочка ткани?
— Вчера вечером ты была рада этой ткани, ты с гордостью облачилась в нее.
— О-о! Ткань действительно красивая. Но только для того, чтобы танцевать, — я и танцевала. И что из того? Ночью, при свете факелов, это было красиво. А сегодня утром я увидела, что она мне совсем не по вкусу. Она перестала мне нравиться. Я и вернула ее Ребу. Конечно, если бы ты была здесь, ты бы мне не позволила это сделать.
Орма горделиво улыбалась, довольная своим вызовом. Сефоба утерла слезы и состроила гримасу:
— Реба был так оскорблен, что разорвал это чудо на мелкие кусочки. Он потребовал своих верблюдов и простился с нашим отцом, не сказав ни одного слова. Наш бедный отец был совершенно разбит: выпил слишком много вина накануне. Ты представляешь, что он об этом думает? Если бы ты была здесь…
Она остановилась и попыталась смягчить улыбкой последние слова:
— Я собрала обрывки ткани, они лежат под моим ложем.