Оказалось, что это отец волчат. Они о нем ничего не знали. Даже не подозревали о его существовании. Когда они родились, волчиха прогнала старого волка, и он покинул овраг, подался в сторону юга, навстречу весне, туда, где раньше сходит снег, тает лед на озерах и болотах, на которые опускается перелетная птица.
Говорят, волка ноги кормят. Это верно. За ночь он пробежит километров сорок, шестьдесят. И уже наверняка кто-нибудь попадется ему в зубы.
Покрыв расстояние около трехсот километров к югу, он повернул обратно. Намерен был пробежаться на север до Кулунчинских болот. Там весна только начиналась. Перелетные птицы, утки, гуси не успели сесть на яйца. Потому не очень осторожны. Можно отлично поохотиться, отдохнуть. Тем более, что ему был известен небольшой островок на болоте, расположенный в нескольких километрах от берега. К острову ведет одна-единственная тропинка, о которой люди даже не знают. Уже три года подряд, каждую весну, он бегал туда отдыхать. И теперь спешил, боясь, как бы весна не обогнала его — тогда он опоздает к перелету птиц.
В пути его задержал этот глупый теленок, заблудившийся в лесу. Можно б его и не трогать, потому что волк был сыт. Но у него к старости развилась мнительность: если уж попалась добыча, упускать ее нельзя. И он зарезал теленка. Съесть сразу не смог. Пришлось сделать остановку.
Жизненный опыт подсказывал волку, что люди не останутся равнодушными к исчезновению их теленка. Начнут искать его. Могут нагрянуть сюда. Он то и дело бегал в дозор: не идут ли люди? И, сбегав в очередной раз, не обнаружил опасности, вернулся и вот тебе на — его волчата сами явились к нему. Правда, от одного пахнет собакой. Почему? Может, он один съел собаку и провонял псиной?
Старый волк отлично знал характер своей волчихи. Помнил, как она тряслась над своими детенышами. Видимо, она побежала на охоту. Они же забрались сюда, в бурелом, нашли теленка. Скоро она примчится по их следам.
И он ждал ее.
Но прошел вечер, наступила ночь. Волчиха не появлялась. Волчата и Серый осмелели. Хотя желудки их набиты до отказа, но после голодухи чувство голода не оставляло их. Они лизали мясо, тихонько балуясь, потому что стеснялись угрюмого старика. Волк ходил по поляне, нюхал воздух, прислушиваясь. Поджал хвост, сел на него. Уставился своим глазом на луну и завыл. Голос его, грубый, сиплый, разносился далеко по лесу. В какой-то деревне услышали его собаки и залаяли хором. Волчата и Серый послушали, послушали, уселись позади волка и тоже завыли. Но напрасно: волчиха не шла, не откликалась. Где-то позади них и очень далеко подал голос какой-то волк. И старый волк понял, что волчиха не придет. Она погибла.
Еще не начинался рассвет — все четверо были в пути. Впереди старый волк. За ним волчата. Последним бежал Серый.
Взошло солнце, начался день. И в этот день определилось отношение Серого к людям. В одном месте лес прервался: его разделяла широкая просека. По ней вилась проселочная дорога, по обочинам дороги росли кусты.
В прошлом году просеки не было. Значит, люди недавно ее прорубили. В деятельности людей старый волк видел одну лишь цель: как бы насолить ему, волку. Поэтому он насторожился. Несколько минут смотрел, нюхал, слушал. На дороге ни души. Дымом не пахнет. Волк скачками понесся через просеку. Волчата и Серый за ним. Но на дороге Серый вдруг задержался: он услыхал человеческие голоса. Не мальчишечьи, звонкие и крикливые, а спокойные людские голоса. И тотчас увидел четверых взрослых людей, поднявшихся из-за кустов. Смеясь и говоря что-то друг другу, люди стали надевать рюкзаки. Мальчишек за кустами нет. И Серый не знал, как ему быть. Волк и волчата уже скрылись за деревьями. Бежать за ними? Что-то удержало его. Один человек вдруг заметил Серого. Опустил свой рюкзак на землю. Глаза человека выразили изумление. Некоторое время он молчал, раскрыв рот. Потом сказал:
— Ребята, волчонок!
Теперь все четверо смотрели на Серого.
— Давайте поймаем его!
— Давайте! Только осторожно. Окружим его. Заходи со всех сторон.
Люди разошлись. Один снял куртку, нес ее в руках. Серый старался следить за каждым из них, за их ногами, руками. Не успел сообразить, что к чему, как все четверо уже сходились к нему с разных сторон. И тут он заметил их глаза. О ужас! Глаза их выражали то же самое, что и глаза мальчишек, когда те, играя в войну, захватывали его в плен! Серый оскалился, заметался. Люди вдруг бросились на него, куртка закрыла небо. Жесткие пальцы сдавили шею, горло. Он завизжал, рванулся что было сил. Хватил зубами палец, другие на секунду ослабли. Он вырвался и бросился к лесу.