То же можно сказать и о способе, который употребляли те греки, что жили на скалистом мысе Кафарей[127] и занимались мореплаванием даже зимой, они обычно принуждали обитателей скалистого побережья зажигать на вершинах скал яркие огни с тем, чтобы привлекать вражеские корабли, заманивая их на скалы и подводные камни своим блеском. Они устремлялись на блеск этих костров, и, внезапно оказываясь в смертельной опасности, мореплаватели гибли среди грома разбивающихся кораблей и воплей ужаса. Некоторые военачальники считают немудрым зажигать сигнальные костры в начале военного похода, потому что они служат знаком для живущего в отдалении народа, предупреждая его о необходимости защиты своей земли и мести захватчикам. Это вне всякого сомнения правильно, если речь идет о вторжении завоевателя, но ошибочно, когда говорится о защитниках своего отечества. В этом случае чужеземные захватчики терпят больший урон, чем причиняют местным жителям, и зачастую им приходится обращаться в бегство, а не вступать в сражение.
Наемники и сообщники — это ненадежное и беспокойное племя, которое легче собрать, чем удержать в повиновении. При первых же признаках опасности, они более склонны к мятежу и неповиновению, чем к сражению для победы, и обращаются в паническое бегство, даже если им противостоит немногочисленное и плохо вооруженное войско. Саллюстий[128], утверждает, что общеизвестно, как пребывающие в бедности люди жестоко сражаются против богатых, могущественных царей и властителей, и об этом говорят также войны рабов. Находящиеся на возвышенностях городки и виллы стараются не предавать огню, отчасти потому, что они предоставляют убежище дозорным, а отчасти потому, что пламя может быть видно издалека и даже из вражеского лагеря.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
О войне в лесных дебрях
В лесах и скалах имеется великое множество удобнейших для обороны мест как созданных природой, так и построенных человеком, и, благодаря удачному расположению, укрепления эти успешно преграждают путь вражескому войску, направляющемуся вглубь страны. Когда же враги приближаются к таким укреплениям, местные жители поражают их или берут в плен с большей легкостью и меньшими жертвами, чем вступая в открытый бой с лучше вооруженным противником. Они считают правильным с помощью природы сокрушать жестоких врагов, свирепостью своей попирающих все человеческие законы и безжалостно уничтожающих все, невзирая на пол, возраст и сословия.
Чтобы наиболее успешно поразить врагов, следующих по лесной дороге, местные жители подпиливают высокие деревья, стоящие вдоль дороги, связывают их вершины веревками, чтобы можно было издалека обрушить тяжелые стволы на головы противника, отчего много всадников и пеших воинов бывает убито на месте. Если же враг идет по узкой и неудобной для движения тропе, на него может быть обрушено множество тяжелых камней, подобных тем, что сбрасывают на врага с высоких крепостных стен. В узких ущельях врага поражают копьями, нападая сзади, или забрасывают стрелами из пещерных укрытий, находящихся у подножия скал. Местные жители, охваченные глубокой горечью от того, что враг оставил им лишь пепелища, желают прежде всего убить предводителя вражеских войск, а некоторых случаях врагов могут запереть в доме и предать огню, о чем будет сказано в соответствующей главе о наказании поджигателей. Несмотря на все старания, никто из врагов не может найти дорогу в подземные укрытия, потому что на пути его встретят глубокие провалы и запутанные тайные ходы. Враг может услышать свист прилетающей стрелы, но никогда не сможет заметить, откуда она выпущена. А утративший осторожность заносчивый враг и без моих поучений узнает, где у гётов находятся такие пещеры.
[Гл. 13 опущены]
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
О железных стрелах и колючках
Еще один способ увеличить бедствия войны применяют северные народы, когда им не удается разбить врага или хотя бы привести его в расстройство среди скал и в лесу. Обращаясь в притворное бегство, они заманивают неприятеля на открытое место, где встречают приближающихся всадников и пеших воинов стрелами с железными наконечниками, метая их высоко в воздух, и стрелы, стремительно падая вниз, без труда находят цель и наносят вражеским воинам раны или убивают их. Гёты, как уже говорилось ранее, очень искусные и опытные лучники, поэтому, отправляясь в военный поход, они везут с собой в ящиках тысячи различных стрел длиной в полторы пяди, половина которых сделана из твердой еловой древесины, а половина имеет острейшие железные наконечники-ножи. И стрелы эти гёты не выпускают прямо в наступающих всадников, а метают высоко в воздух, и, подобно дождю, стрелы падают вниз под собственной тяжестью, причиняя врагу вред тройственным образом. В одном случае стрела может пробить шлем или панцирь всадника, убив его или лишив способности продолжать бой. В другом случае стрела попадает в голову или спину лошади, отчего та приходит в ярость, ржет, поднимается на дыбы, стараясь сбросить всадника наземь. Кроме того, обломки стрел, уходя глубоко в землю, образуют нечто подобное шипам или колючкам, наступив на которые лошадь повреждает копыто и начинает хромать. Вдобавок ко всему этому, они прибегают и к другой хитрости, чтобы нанести вред наступающим конным войскам, поражая стрелами не всадников, а лошадей, потому что раненные лошади падают наземь вместе с всадником. Но если всадник не гибнет, упав вместе с лошадью, а удерживается в седле, то на этот случай туземцы вооружены палками с четырехрогим железным наконечником (оружие это называется на туземном языке POLYXOR), которой они стаскивают всадника с лошадиной спины, причем готовят это орудие для битвы с такой же тщательностью, как хлебороб готовит свой серп для жатвы.
127
Кафарей,
128
Гай Саллюстий Крисп (лат.
Глава девятнадцатая