Такое же бесчинство он учинил и со знатным шведским семейством Риббингов[154] в Вестергётии, приказав умертвить у себя на глазах всех малолетних детей этой фамилии, хотя обычно даже варвары щадили младенцев. Вследствие всего этого, 30000 мужчин присоединились к войскам Густава Эрикссона[155], а Кристиан, хорошо сознавая, каких зол он натворил, вынужден был уходить, быстро двигаясь по труднопроходимым и пустынным местам, больше ночью, чем днем, и вскоре достиг своих датских владений, однако и там не посчитал себя в безопасности, страхи по-прежнему терзали его. Известия о его злодеяниях с неслыханной быстротой разнеслись по пределам Священной Римской империи[156], Батавии[157], Брабанте[158] и другим странам, где до совершения злодейских кровопролитий, Кристиан почитался благородным человеком чести.
Здесь будет уместно напомнить слова славного датского историка Саксона из книги XII о том, что подобные зрелища при всей их ужасности и омерзительности были весьма полезны и поучительны для датчан. Неужели он полагал, что государство можно создать и держать в подчинении только при помощи жесточайших наказаний, пыток и страха, а не милостью, умеренностью, законопочитанием и другими королевскими добродетелями? Вполне понятно, что те злодеяния, которые творил король Кристиан, очень похожи на бесчеловечности и жестокости данов, описанные историком в предыдущих книгах, и что все это вызывает страх, ужас и неуважение к датскому королевству, принося ему и его королям больше несчастий, чем умеренность и справедливость.
Но можно ли им гордятся своими злыми делами, подобно тем мошенникам и лгунам, которые, творя беззакония пред Господом, воображают себя могучими и ненаказуемыми? Кто может чувствовать себя в безопасности, имея дела с народом, который, как пишет Саксон, обман и предательство не считает грехом и позором? Но если слово их будет да, да, а нет, нет[159], и все станут верить им. Пусть же все честные люди не считают, что я упоминаю все эти ужасные деяния от ненависти или злобы к датчанам или от зависти к их древним героическим свершениям. Я намеренно не описал всех жутких злодеяний короля Кристиана, вспоминать и говорить о которых без содрогания нельзя. Однако следует иметь в виду, что датские нобили отправили в Рим, а также разослали по всему миру т. н. XLIV артикула, в которых они оправдывали совершенное ими изгнание короля Кристиана. Так же поступали именитые люди и советники Свеаланда, Гёталанда и Норвегии, оправдывая свои деяния. Я сам присутствовал при том кровавом зрелище, и пишу с болью за постигшее мой народ бедствие. К несчастью теперь там снова царят безбожные законы, а притеснения возросли тысячекратно[160].
КНИГА ДЕВЯТАЯ
О ВОЙНАХ СУХОПУТНЫХ
ПРЕДИСЛОВИЕ
Многие добромыслящие люди твердо уверены, что увидев ужасные опустошения, бесчисленные бедствия и разрушения, причиняемые войнами между странами и их властителями, народы в один прекрасный день прозреют, смогут прекратить кровавые распри и установить прочный мир. Но с другой стороны имеются многочисленные свидетельства того, насколько сомнительны и безнадежны такие упования, и гибель великого множества людей в продолжающихся войнах — лучшее подтверждение тому, что подобные ожидания могут длиться бесконечно долго. С самого начала существования рода человеческого войны и междоусобицы тянутся и нарастают, и будут тянуться и нарастать до тех пор, пока природа человеческая останется такой, какова она теперь, и только Господь своим вмешательством сможет остановить их. Церковные и мирские летописи, а равно и поэзия, полны описаний и воспеваний войн, они утверждают, что в нашем мире это зло существует испокон веков, а древние и нам современные авторы описывают в целом и в подробностях оружие, применяемое в войнах, механические устройства убийств, места и времена сражений, опасности войны и меры остережений от них. Что же касается полночных королевств, то можно с уверенностью назвать их обиталищем Марса от самого начала времен, потому что здесь людям приходится сражаться с оружием в руках не только против себе подобных, но и против жестоких сил природы. В последующих главах и книгах я опишу какие жаркие сражения происходят в долинах, в горах, в лесах, в полях, на воде и на льду, что наглядно будет показано и на приложенных мною рисунках. Разумный обозреватель, внимательно изучая их, не сочтет их ненужными и пустыми, потому что знакомясь с ними, можно познать все страдания и несчастья, приносимые такими инструментами и деяниями, и убедиться, что только с Божьей помощью можно преодолеть действия этих ужасных машин или установить мир. Истины ради следует признать, что одно только обозрение вооружений пробуждает у врага большой страх, и в его сердце закрадываются сомнения, приведет ли к добру будущее противоборство. А поскольку оружие – непременный атрибут войны, будет небесполезным созерцать его и в мирное время, хотя нужно признать, что оно превращает мирного и слабого человека в самого жестокого и дикого зверя на земле.
154
Семейство Риббингов — с этим семейством связана старинная шведская легенда. Граф Риббинг в 1521 году выступил против датского короля Кристиана. Тогда тот приказа казнить малолетних детей графа. И, якобы, самый младший сын попросил палача аккуратно отрубить ему голову, чтобы не запачкать воротник, как старшему брату. Малыш боялся, что его станет ругать мама за грязный воротник. Палач пожалел мальчика и отказался казнить его. Королевские кнехты убили и палача.
155
Густав Эрикссон — имеется в виду будущий король Густав Ваза, основатель династии Ваза. Возглавил антидатское восстание и был избран королем Швеции.
156
Священная Римская империя — государственное образование из нескольких феодальных владений и королевств, основанное королем Оттоном I. Существовало с 962 по 1805 г. г. С 1512 года и до ликвидации ее Наполеоном название было Священная Римская империя германской нации. (лат.
157
Батавия (лат.
158
Брабант (
159
… слово их будет да, да, нет, нет – из Нагорной проповеди Христа:
«Но да будет слово ваше: да, да; нет, нет; а что сверх этого, то от лукавого».
160
К несчастью теперь там снова царят безбожные законы, а притеснения возросли тысячекратно. — Олаус Магнус и его старший брат Иоанн Магнус, были рьяными католиками и католическими прелатами. Эта фраза говорит о кране отрицательном отношении О. Магнуса к Реформации и протестантизму, воцарившемуся в Швеции.