И, кажется, своей внезапной просьбой мне все же удалось привлечь его внимание. Не очень хорошее, судя по его взгляду и прищуру в нем. Словно… Словно в этом русском снова боролись два начала, и он не знал, то ли послать меня помягче, то ли размазать и уничтожить.
— Тебе бы лучше кого-то другого для этого дела поискать, — наконец осторожно процедил он, отворачиваясь. — Я ничьим обучением не занимаюсь.
А мне повезло. Кажется, он выбрал “послать помягче”. Устало положив на мгновение голову на руки, я пробурчала, словно бы разговаривала сама с собой:
— Я так и думала. Черт, как же тяжело это все дается... А все эти ботаны кривозубые шарахаются от меня, как от огня. Ладно, — пришлось заставить себя снова взяться за ручку и продолжить записывать, — Попробую что-нибудь еще придумать.
Да уж, стоит мне войти в режим "наконец есть с кем поговорить", меня так просто не заткнуть. К тому же, атмосфера урока, когда в проектной работе болтали абсолютно все, буквально обязывала.
— Ты хотя бы честный, — без задней мысли продолжила я, — Не без выебонов, конечно... Но не пытаешься хотя бы строить из себя приятного всем парня. И в людях не нуждаешься. Как у тебя это вообще получается?
— Я по-настоящему ни в ком не нуждаюсь, а не делаю вид перед другими, — все так же мрачно прокомментировал сказанное мною Альк.
Надо же, оказывается, мы даже поддерживать диалог умеем! Разумеется, меня это воодушевило еще сильнее, окончательно унося в дебри “говорю все, что в голову приходит”.
— Так а я о чем? Это же целое искусство, можно сказать. Я бы вот и сама была рада быть этаким... как его... отшельником, вот, — болтовня нисколько не мешала мне записывать все вслед за Альком, тем более теперь, когда я поняла общие принципы того, что он делает. Уж что-что, а повторить по образцу, подключив логику, я точно умела. Пожалуй, даже в будущем, имея на руках эти записи, смогла бы решить несколько химических уравнений. — Но это сложно. Все время кажется, что что-то упускаешь... а наверстать не получается. И это я не про учебу, хотя и про нее тоже.
Альк молчал. Пфф, как будто меня это может смутить.
— Слушай, а ты из России ведь? Недаром говорят, что все русские — мрачные и неулыбчивые. Я не расист, если что...
— Как раз расист, раз кидаешься такими фразами, — резко перебил меня он.
Кажется, я снова вывела желтоглазого из себя.
— Если не хочешь, чтобы тебя таковой считали, то думай, прежде чем ляпать. Это раз. И я не из России, а из Польши. Расширяй свой кругозор, а не только школьную программу муштруй.
Ну вот. Захочешь поговорить хоть с кем-то, кто тебя не бесит, оказывается, что его самого очень бесишь ты сама. Нет в мире совершенства, как говорится. И вообще, сколько раз он еще за сегодня попытается меня задеть намеками на мою необразованность?
— Мне кажется, даже если бы ты захотел, то друзей у тебя было бы немного, — съязвила я в ответ, все еще не совсем контролируя то, что говорю. — Но за совет спасибо. А Польша это где? Не в России разве?
Не то чтобы я нарывалась и провоцировала его специально. Просто как-то где-то внутри вырубило маленький защитный предохранитель под названием "следи за своим языком". Со мной, к сожалению, часто такое бывало.
Кажется, от моего убийства меня спас звонок с урока. Альк бесцеремонно отобрал у меня все написанное, лишая всех трудов, что были затрачены на первую часть совместного проекта:
— Отдам, когда просветишься в вопросах географии, — нехорошо оскалился он, — И, подсказка тебе, Польша — это отдельная страна. Приберешься тут сама.
Я лишь вздохнула. Скорее всего, я не наберусь наглости, чтобы ходить и выпрашивать у него свою работу обратно. Придется получать неуд, или же срочно пытаться записать хотя бы то, что запомнила, а после уроков допытывать какого-нибудь отличника, чтобы тот дописал остальное за меня. И доставать после училку, чтобы та приняла написанное... Ой, к черту. Не это меня сейчас волновало больше всего.
Вскочив с места, я быстро направилась к выходу вслед за Альком, нагоняя его уже в коридоре. Авось, кто-то, да приберет пробирки.
— Ну прости, — сама от себя не ожидала, но я даже легонько тронула его рукой за локоть, забывшись, после чего быстро отдернула руку. — Я беспардонная и не слежу языком. Признаю свою вину полностью. Ну не злись, хватит!
Этого хватило, чтобы Альк остановился, разворачиваясь ко мне и угрожающе склоняясь, как и во все разы до этого, почти к самому моему лицу:
— Так где находится Польша? — ласковым, издевательским тоном протянул он, — Просвещайся, дурная, если не хочешь людей задевать, — и, несмотря на тон своих слов, Альк внезапно хмыкнул и легонько щелкнул меня по лбу, — Сдал я твою работу, не надо за мной бегать.