Кажется, только теперь, когда я исполнила все поручения парня, он решил тронуться с места.
— Забей, — от моей неловкой благодарности он мрачно отмахнулся.
Я же до сих пор находилась под впечатлением самых разных чувств. Наверное, самым сильным из них было неверие в то, что обо мне… Заботятся?
— Позвони родне, скажи, что будешь поздно. Чтоб и алкоголь выветрился, и душевно отпустило. Покажу тебе одно место здесь, где можно поорать и попинать окружение спокойно.
Мое неверие переросло в то, что сперва я так и смотрела на Алька, все еще не до конца понимая, что вообще происходит и зачем ему это нужно. Или лишь когда мы выехали за город, я смогла немного расслабиться, делая осторожные глотки из банки, стараясь ничего не пролить. Мармелад оказался жутко кислым, но я сама не заметила, как съела его весь.
Наверное, виной тому было быстрое опьянение, но в какой-то момент мне захотелось тупо захихикать от внезапно поднявшейся радости и легкости в душе. До этого в моей жизни был всего один человек, который решил позаботиться обо мне, когда я потеряла всякую надежду — это Кэрол, и в глубине души я была ей безумно благодарна за это, и выражала свою благодарность, как умела — уборкой, помощью со двором, готовкой, походами в магазин... ну и плохим поведением "только по вторникам", то бишь, реже, чем мне того хотелось, чтобы совсем ее не разочаровывать.
И второй — этот парень, которого я и отблагодарить ведь толком за его участие не могла. Даже денег заплатить за пиво у меня не было, хоть он и не просил. И это все мелочи по сравнению со временем, которое он тратил на меня.
К тому моменту, как машина остановилась в какой-то глуши, успело уже стемнеть — видимо, поэтому Альк не стал выключать фары. Яркий свет выцеплял очертания холма, на котором мы стояли, обрыв, начинающийся за ним, и желтую землю, усыпанную редкими пучками трав.
— Сзади в пакете ещё пиво есть, если хочешь, — нарушил тишину Альк, от чего я невольно вздрогнула — хреново, нервная система совсем ни к черту, — Только сладости не трогай, они сестре.
Как ни в чем не бывало, он откинулся на сиденье и прикрыл глаза. Вот так просто?
— Можешь выйти и камни попинать. Но далеко не уходи. И под ноги смотри.
Обычно несуразно болтливый, сейчас мой язык совершенно отказывался меня слушаться, и, как бы я ни силилась, все еще пригвожденная к месту неловкостью из-за заботы этого парня, ничего сказать я так и не смогла. Зато, поджав губы, послушно открыла дверь машины, выбираясь наружу. Вечерняя прохлада заставила меня сделать в ту секунду и вовсе неслыханное — решительным движением я расстегнула толстовку, стянула ее и тоже оставила в машине, оставаясь в одной легкой майке.
Дойдя до ближайшего огромного валуна, на котором, как и сказал Альк, можно было бы сорвать злость, я просто села на него и закрыла лицо руками. Настроение было уже куда лучше, чем тогда, на парковке — по крайней мере, меня знатно попустило. Но и плакать я не могла себя заставить. Хотя со слезами стало бы гарантированно еще легче.
В конце концов, свежий воздух, прохлада, ощущение свободы и безграничного доверия к парню, который, в общем-то, мог запросто бросить меня здесь, сделали свое дело. Поэтому я выпрямилась и развернулась, и уже с улыбкой помахала Альку. Видимо, отследив какое-то движение, он поднял голову. Мой жест говорил — мол, иди сюда. Была готова поспорить — у него сейчас снова такое лицо, будто я самое противное назойливое создание, какое только можно вообразить. Хоть на расстоянии я и не видела точно.
Когда он и не подумал пошевелиться, я помахала уже обеими руками, продолжая зазывать еще веселее, и явно показывая, что не отвяну. И это сработало.
— Ну чего? — подойдя наконец ко мне, Альк не смерил меня раздраженным взглядом, как это можно было бы ожидать. Вместо этого он зачем-то задрал голову, всматриваясь куда-то вверх. Яркий свет фар теперь четко очерчивал его острый кадык и словно бы нарисованную одним уверенным движением грифеля челюсть.
Так, кажется, я опьянела.
— Говорят, что пить в одиночестве — это алкоголизм, а когда вдвоем — то вроде бы это похоже на вечеринку, — хмыкнула я, мысленно тряхнув головой, но все еще продолжая наблюдать за Альком.