Столик и два стула нам предоставили добродушные хозяйки, а кровать, матрас, постельное белье и подушки были выданы мне мореходкой как предписанное каждому курсанту обязательное обеспечение. Благодаря плотнику из мореходки, были изготовлены деревянные заготовки, с помощью которых самостоятельно потом смастерил импровизированный «шифоньер» обитый старым покрывалом. По рапорту (через помхоза г. Сарана) был выписан и доставлен по нашему адресу запас угля на зиму — съёмная комната обогревалась достаточно легко, глинобитные стены надолго сохраняли тепло.
Так в один из холодных осенних дней в эту обитель перебралась, со своим единственным чемоданом моя жена Люся, оформив полный расчёт и открепительное удостоверение из санстанции (согласно предписанному ранее направлению для отработки после учёбы) посёлка Каменоломни города Шахты. Начался очередной этап в нашей совместной жизни в городе Ростов-на-Дону.
С большим трудом, после бесконечного хождения по медицинским учреждениями, удалось найти, наконец, работу для Люси в должности медицинской сестры в детском садике завода Ростсельмаш. Утром достаточно рано она обычно выезжала на свою новую работу, а несколько позже — трамваем я добирался на лекции в мореходку. Жизнь наладилась, вошла в повседневное трудовое русло.
Еженедельно в «банный» день я присоединялся к своей роте для посещения бани, сдавал в стирку принесённое из дома постельное бельё и получал свежий комплект на очередную неделю — что было положено всем, то же самое выдавалось и мне как курсанту. Этим существенно облегчался наш семейный с Люсей быт.
Наши субботние и воскресные дни уже не разрывались регулярными поездками в город Шахты. Это время мы теперь проводили только вместе — побывали в нескольких музеях, в театре, в планетарии.
«Это время мы теперь проводили только вместе…»
Посещали также училищные вечера с концертами и с танцами в нашем большом актовом зале. Переобуваясь, иногда оставляли обувь и кое-какие другие вещи в учебном столе своей аудитории, так поступали и многие другие наши курсанты. Однажды ко мне обратились бывшие две одноклассницы из нашего посёлка (Щетинина 3. и Кулинич Т.), они учились, оказывается, в Ростове в библиотечном техникуме — помог им с входными билетами на училищный вечер. Узнав о моём союзе с Люсей, похоже обе искренне одобрили мой выбор. Совместное питание с Люсей в основном было «овощным» — из продуктов овощного магазина. Иногда по просьбе хозяек для них приносили также традиционный их ассортимент — в баночках зелёный горошек. Воскресный обед у нас всегда завершался «жареным картофанчиком». Люся готовила превосходно, теперь уже обходились без каких-либо железнодорожных кафе, основное питание в процессе недели у нас было всё-таки по своим местам пребывания: у Люси — в детском садике, у меня — в мореходке. Свой семейный бюджет верстали помесячно из расчёта, если в итоге у нас остаётся хотя бы 10 копеек в плюсе, значит, мы на новом месте выживем. По-другому быть не должно.
В период отпуска, когда все курсанты разъезжались по домам на зимних каникулах, я обычно уходил к железнодорожному вокзалу для разгрузки вагонов в составе сборных бригад, образуемых из безработных людей, ожидающих возможного заработка.
Однажды после выгрузки свежей капусты из Дагестана для ростовского рынка, вернулся домой с двумя большими головками капусты и некоторой суммой денег (25 рублей). Это была неплохая поддержка нашему семейному бюджету. Правда, потом Люся несколько дней отпаривала в горячей воде мои подорванные ногти на руках, как результат ускоренной выгрузки — бросание головок капусты из рук в руки, словно это были мячи, по-баскетбольному.