Обнаружение почти целого черепа крупной собаки в отложениях кармельской пещеры дает нам первое свидетельство одомашнивания животных – еще одно эпохальное событие в движении человека к цивилизованной жизни. Собака была приручена еще в то время, когда человек оставался охотником. Кроме ее пригодности для охоты и охраны, собака была первым сборщиком мусора. Другие данные свидетельствуют о том, что одомашнивание скота, которое привело к возникновению скотоводческого образа жизни с более надежным пропитанием, нежели давала охота, произошло позднее. Человеку пришлось сначала одомашниться самому, прежде чем он смог одомашнить других животных.
Вотивные глиняные фигурки, изображающие коров, коз, овец, свиней и собак, найденные в остатках святилища близ Иерихона, возраст – не позднее 5000 г. до н. э.
Вотивные фигурки из глины, изображающие такой скот, как коровы, козы, овцы и свиньи, найдены в святилище Иерихона конца 6-го тысячелетия до н. э. Одомашнивание животных обычно происходит еще на кочевой стадии и, следовательно, предшествует появлению сельского хозяйства. Какому-то мезолитическому человеку на Ближнем Востоке, по-видимому, случайно пришла в голову мысль одомашнить животное. Движимый то ли жалостью, то ли любовью, он однажды пощадил детеныша какого-то дикого зверя, мать которого убили, и вырастил щенка или ягненка вместе с собственными детьми. И это принесло свои плоды. Эксперимент повторялся и расширялся. Человек предложил животным защиту, а взамен получил молоко и службу – помощь в охоте и перевозке тяжестей. Первобытное общество палеолитической культуры сменяется более обществом высокоразвитым.
Пока человек был охотником, его перемещениями управляла миграция диких животных, на которых он охотился ради пропитания. После доместикации животных на стадии пастушества он оставался кочевником, но со следующим отличием: теперь его передвижения зависели от наличия зеленых пастбищ для стад. Однако в конце мезолита или, возможно, раннего неолита натуфийская культура стала свидетелем зарождения новой тенденции к оседлому образу жизни, которая в конечном счете еще сильнее повлияла на человека, а именно сельского хозяйства.
Сирии повезло в том, что на ее территории водились благородные животные, подходящие для приручения, а также произрастали полезные растения, пригодные для окультуривания. Дикая пшеница и ячмень растут в естественных условиях Северной Сирии и Палестины, и люди, по-видимому, очень рано обнаружили их питательную ценность. Кремневые серпы и другие орудия, оставленные представителями натуфийской культуры в значительном числе, говорят о том, что они и их современники из Северной Сирии одними из первых на Ближнем Востоке перешел к той или иной форме сельского хозяйства. В основном люди вели образ жизни пещерных троглодитов, родственных египетским, и находили пропитание охотой и рыбной ловлей. Некоторые были пастухами. Занятие сельским хозяйством, несомненно, началось с грубого мотыжного земледелия, которое требовало перехода с места на места по мере истощения поверхностного слоя почвы. Есть предположения, что первые шаги были сделаны еще до 6-го тысячелетия до н. э., за века до появления керамики или металлов. Собиратели превратились в производителей. Для хранения и переноски еды и питья все еще использовались тыквенные сосуды и кожаные бурдюки. Нет никаких данных о том, что какой-либо иной народ перешел к сельскому хозяйству на столь же раннем этапе. Очевидно, именно из Сирии первые семитские переселенцы принесли в Египет пшеницу, а также виноградарство. В древнеегипетском языке слово «пшеница» (qmhw) и слово «виноградник» (ka(r)mu), несомненно, имеют семитское происхождение, а именно ханаанское. Изображения плугов из Вавилонии, Египта и современной Сирии на удивление похожи.
Каким образом мезолитический человек открыл возможность доместикации растений, точно сказать невозможно. До той поры у человека было обыкновение включать зерна диких злаков в свой рацион. Должно быть, какая-то часть этих диких зерен случайно упала на землю в подходящее время, и какой-то человек, а точнее сказать, сверхчеловек заметил плотную поросль злаков около места прошлогодней стоянки. И тогда его осенила грандиозная идея. Таким же сверхчеловеком должен был быть тот, кто силой или уговорами заставил свое племя не съедать все собранные семена и оставить долю – и более того, даже отобрать лучшие, чтобы обеспечить будущий урожай и даже улучшить его. Выращивание пшеницы и ячменя открыло путь для других злаков, таких как просо (dhurah), а позднее и плодов, таких как оливки, виноград и инжир, и разнообразных овощей, и все они разводились и улучшались еще в доисторический период.