В следующем опусе (1687) — «Симфониях для 2—4-х инструментов» — вводится свободный порядок частей. Порой подряд идут быстрые части, а медленные выполняют роль связок. Интерес представляет ор. 4 — «Камерные концертино для скрипки и виолончели» (1688), представляющие как бы дуэт, поиски концертирования двух инструментов, которые потом разовьются в группу «кончертино».
Подход к форме concerto grosso и сольному концерту ощущается в «Симфониях и концертах для трех инструментов» (ор. 5, 1692), где Торелли в предисловии советует «умножать» — дублировать все партии для достижения большей звучности. И в следующем опусе (1698) «Музыкальные концерты для 4-х инструментов» он поручает в двух концертах соло одной скрипке, противопоставляя ей остальную группу,— это первое разделение в концерте solo и tutti. У солирующей скрипки здесь широкие фигурационные эпизоды. Включена тут и Пастораль, что найдет продолжение у Корелли. В этих опусах Торелли придерживается уже в целом трехчастной формы концертов.
Concerti grossi op. 8 были изданы после смерти Торелли (1709) Они написаны в трехчастной форме, сходной с итальянской оперной увертюрой (быстро — медленно — быстро). Здесь концертируют и две скрипки, и одна. Яркий контраст solo и tutti достигается и за счет увеличения концертности сольных партий (путь к сольному концерту Вивальди), введения двойных нот, аккордов, многообразных ритмов, секвенций, и за счет контраста фактуры ансамбля и группы кончертино.
Обычно отмечается, что именно Торелли является создателем жанра concerto grosso. Представляется, что это все же не так. Аналогичные сочинения Корелли писались, а частично исполнялись еще до выхода концертов Торелли. Большую роль в формировании жанра сыграло творчество А. Яжембского и А. Страделлы, в частности его увертюры. Менее выявленной оказалась роль Торелли в формировании сольного скрипичного концерта, образцы которого были созданы им до Вивальди.
Не все сочинения Торелли опубликованы. В рукописи осталось около тридцати симфоний (сонат), три concerti grossi, две кантаты, арии.
Как видим, в скрипичных сочинениях болонских мастеров шел интенсивный поиск скрипичного концертного выразительного стиля, процесс кристаллизации новых форм воплощения инструментальных замыслов на основе сочетания достижений и ансамблевого музицирования, и оперы. Все более полно реализуются кантиленные возможности скрипки, ее виртуозные ресурсы.
Основное внимание направляется на достижение максимального инструментального блеска, яркости, характерности с целью выражения состояний человека, его связей с миром. Не случайно общими для видных скрипачей-композиторов болонской школы чертами стиля стали возросшая эмоциональность выражения, лиризм, простота и ясность изложения и формы.
Заслугой болонской скрипичной школы является создание значительного количества скрипичных сочинений — концертов, сонат, сюит, частично сохранивших свое художественное значение до наших дней и создавших благотворную почву для расцвета творчества Корелли. Именно он дал скрипичному искусству XVII — начала XVIII века совершенство и классическую завершенность.
Арканджело Корелли
Среди всех итальянских композиторов-скрипачей XVII века мировую славу и постоянное признание современников завоевал лишь Арканджело Корелли. Его имя в Европе на целое столетие стало синонимом инструментальной итальянской музыки, ее высших достижений. Корелли создал завершенные художественные образцы трио-сонаты, сольной скрипичной сонаты с сопровождением, concerto grosso. Его творчество проложило путь завоеваниям в области скрипичного искусства Антонио Вивальди, Джузеппе Тартини, Франческо Джеминиани, Пьетро Локателли. До наших дней его сочинения сохраняют свое обаяние как совершенные образцы предклассического скрипичного искусства.
Арканджело Корелли (1653—1713) родился в маленьком древнем городке Фузиньяно недалеко от Болоньи. Его родные были известны в городе, принадлежали к слоям интеллигенции. Корелли был пятым ребенком в семье, которая жила бедно, так как за месяц до рождения Арканджело внезапно умер его отец. Существование семьи поддерживал принадлежащий ей небольшой клочок земли.
В раннем детстве Арканджело увлекся игрой на скрипке местного скрипача в соборе, возможно занимался с ним. Когда немного подрос, был направлен в Фаенцу, где пользовался покровительством местного князя Ф. Ладархи и получал от местного священника уроки скрипичной игры. Затем продолжал занятия в Луго и, наконец, в 1666 году — в Болонье. Здесь он сразу погружается в строгую атмосферу инструментального музицирования, слушает игру М. Каццати — капельмейстера собора Сан-Петронио, скрипачей, работавших там,— Б. Дж. Лауренти, Дж. Б. Витали, Л. Бруньоли, Дж. Бенвенути. Еще жив был основатель болонской скрипичной школы Э. Гаибара.
Корелли занимается у Дж. Бенвенути, по некоторым сведениям и у Э. Гаибары, Л. Бруньоли и Б. Дж. Лауренти. Во всяком случае, он несомненно испытал самое благотворное воздействие их стиля игры и сочинений. Дж. Бенвенути развил у молодого скрипача элементы техники, выразительность исполнения, навыки сочинения. Именно скрипичное творчество больше всего привлекло Корелли. В Болонье он сделал первые шаги в этом направлении и, видимо, настолько успешно, что сумел выдержать экзамен в самую привилегированную Академию филармоников, куда был принят в семнадцать лет.
Четыре или пять лет, которые провел в Болонье Корелли, стали для него замечательной школой, той художественной базой, которая дала возможность полностью развить его талант скрипача и особенно композитора.
Когда Корелли попадает в Рим, точно не известно. По некоторым сведениям он уже в 1671 году числится скрипачом в театре «Тоr di Nona», затем при дворе отрекшейся от престола шведской королевы Кристины. В 1675 году его имя появляется в перечне скрипачей капеллы храма св. Людовика Французского. Одно время дирижирует спектаклями (сидя за клавесином) в римском театре «Капраника».
В 1679 году появляется сообщение о том, что Корелли создал сонаты для скрипки и лютни, посвятив их своему меценату, князю Ф. Ладархи. О судьбе этих сочинений ничего не известно. Лишь в 1681 году выходит из печати его первый опус — трио-сонаты, посвященные королеве Кристине. Видимо, сказались плоды занятий по композиции с известным композитором и певцом папской капеллы Маттео Симонелли, обучавшим Корелли полифонии.
В 1682 году Корелли снова в капелле св. Людовика. Он — первый скрипач довольно большого ансамбля, состоящего из десяти скрипачей (по примеру французского двора). Вторую скрипку играет его ученик Маттео Форнари, который становится другом Корелли и никогда его не покидает. Постепенно Корелли доводит состав ансамбля до четырнадцати исполнителей. До 1708 года Корелли регулярно участвует в качестве руководителя этого ансамбля на различных праздниках. Позднее его заменяет на этом посту М. Форнари.
В 1684 году Корелли поступает на службу к кардиналу Б. Панфили, любителю музыки, в качестве скрипача, руководителя небольшой капеллы, организатора музыкальных концертов и учителя кардинала. Он поселяется в его дворце вместе с М. Форнари и своим слугой, прилагает много сил, чтобы салон Панфили стал одним из музыкальных центров Рима. Уже в следующем году он посвящает своему покровителю камерные трио-сонаты ор. 2.
В Третьей сонате этого опуса Аллеманда вызвала возражения критиков. При исполнении этой сонаты в знаменитой Академии филармоников, членом которой состоял Корелли, возникли разногласия. Возражение вызвали параллельные квинты в басу, которыми композитор специально подчеркивал характерные народные итальянские интонации танца «цоппо». В результате состоялся спор, в котором активное участие принял известный теоретик, одно время президент академии, Г. П. Колонн. Он написал открытое письмо Корелли, упрекая его за нарушение правил. Корелли написал резкий ответ по поводу тех, кто «пребывает в темноте» и не идет дальше формальных правил.
Он писал: «Я получил при Вашем письме выписку пассажа к сонате, где ваши виртуозы оказались в затруднении. Я этому нисколько не удивляюсь, но именно поэтому я прекрасно улавливаю объем их знаний композиции и голосоведения; если бы они были в музыке подвинуты вперед, постигали ее тонкость и глубину, знали, что такое гармония и то, как она может очаровывать и возвышать человеческий дух, у них не было бы подобных сомнений, обычно порождаемых незнанием. После тщательной и продолжительной работы и практики у лучших римских учителей, я стремился усвоить их указания, зная прекрасно, что всякое произведение должно опираться на разум и на пример лучших знатоков» (25, 27-28).