Влияние городской культуры и профессиональных, в частности итальянских форм музицирования коснулось прежде всего юга, тогда как на севере, поддерживавшем торговые связи с Северной Европой и русскими землями (главным образом с Новгородом и Псковом), сохранялись, лишь немного видоизменяясь, народные традиции. Известно, что предметом вывоза из Гданьска были и музыкальные инструменты. Через Краков же, лежащий на пути в Южную Европу, в том числе Италию, а также Украину, Чехию, Болгарию, наиболее интенсивно осуществлялись взаимодействия этих двух культурных потоков.
По имеющимся данным, именно в Кракове ранее всего началось производство скрипок, близких классическому типу. Мастера изготавливали эти инструменты (по сведениям скрипичного мастера Е. Витачека, который исследовал некоторые сохранившиеся образцы), применяя местные породы дерева — сосну на верхние деки, березу и гладкий клен на нижние. Наиболее ранние польские профессиональные скрипки XVI века (дискантовые) имели близкий современному инструменту корпус, но несколько более плоский, с чуть округленными очертаниями углов, широкие красивые эфы, колковую коробку с головкой, часто в виде головы льва, четыре (или три) струны.
Эти ранние польские скрипки «уживались» с широко распространенной в Италии в то время лирой да браччо, имевшей корпус скрипичного типа (но более выпуклый и широкий, чем у польских скрипок), эфы, перпендикулярные колки без колковой коробки, пять струн, настраивавшихся по квартам и квинтам (к ним могли присоединяться две бурдонирующие струны, натянутые вне грифа или над ним).
Этот инструмент был в конце XV века хорошо известен в Польше. Особую популярность он приобрёл после 1518 года, когда королевой стала итальянская княжна Бона Сфорца, прибывшая в Краков с большой капеллой итальянских музыкантов, в том числе и ансамблем исполнителей на лире да браччо: этот инструмент, в отличие от польской скрипки, стали называть «итальянской скрипкой».
Итальянизация дворянского быта, конечно, в чем-то косвенно сказалась и на процессах, связанных со становлением польского инструментария, но отнюдь не привела к его изменению.
Накопленный в поколениях опыт дал возможность выдающимся польским мастерам создать в Кракове одну из наиболее ранних в Европе профессиональных скрипичных школ середины XVI века, выпустить замечательные образцы классических скрипок. Первым известным мастером можно назвать Матеуша Добруцкого (1520—1602), работавшего при дворе. Он изготавливал скрипки, теноровые скрипки, виолончели, контрабасы и гамбы. Такой набор инструментов был характерен для инструментальных мастеров не только Польши, но и Франции. Добруцкий применял уже превосходный явор на нижние деки, обечайки и головку. У него была обширная, хорошо оборудованная мастерская. Достаточно сказать, что после его смерти остались неоконченными более ста скрипок.
Одновременно с ним работал в Кракове Марцин Гроблич (старший) (1530—1609) — основатель династии скрипичных мастеров, деятельность которых продолжалась в Польше до XVIII века. Инструменты Гроблича отличались сильным звуком, благородством тембра, красотой отделки, прекрасным лаком. На нижние деки он ставил явор «птичий глаз», порой применял инкрустацию. Его скрипки весьма схожи с инструментами итальянского мастера П. Маджини, имеют двойной ус, но сделаны они на пятьдесят лет раньше скрипок прославленного итальянца.
Гроблич изготовлял и маленькие скрипки для учителей танцев — так называемые «сурдинки». Одна из них была обнаружена во Франции и представляет собой небольшую скрипку (пошетту), выполненную из цельного куска дерева, с прекрасной резной женской головкой. Ему принадлежат и дискантовые («маленькие») скрипки, исполненные в народных традициях и настроенные на кварту выше обычных. Корпус их по форме напоминает мазанки и также изготовлен из единого бруска.
Основателем другой династии мастеров был Бальтазар Данкварт, работавший в Вильно при дворе магнатов Радзивиллов. Его инструменты относятся к скрипкам высшего класса.
Известно, что уже в середине XVI века в Гданьске было шесть инструментальных мастерских. В начале следующего века там работали скрипичные мастера Д. Каварский, К. Пунецкий, несколько позднее в Кракове — Т. Глазовский, Б. Пшеворский, Якубовский, семейство Мосёнжек. Все это свидетельствует о возникшей в Польше большой потребности в инструментах скрипичного семейства.
Рассмотрим теперь некоторые особенности развития польского скрипичного исполнительского искусства, потребовавшего такое количество инструментов. В источниках первые сведения о народных скрипачах появляются в средневековых сказаниях с середины XV века. В рукописи М. Влоского говорится о разлагающем народ «дьявольском искусстве игры на скрипках, пищиках, гуслях». В познаньских актах 1514 года встречается и имя первого известного нам профессионального скрипача — городского музыканта Иоганна Скрипача.
Народная по преимуществу (но не только сельская, а и городская), форма бытования скрипки косвенно отмечается в книге Л. Гурницкого «Польский придворный» (1566): «У нас шляхта не играет на скрипицах и пищалках, а если кто и играет, то очень редко». Несколько позднее это подтверждается и С. Рысиньским: «поляки имеют только бога, да скрипку».
На многочисленных миниатюрах в рукописях и в рукописных книгах, орнаментах и украшениях начиная с XV века встречаются изображения и народных музыкантов, и даже различных животных (главным образом традиционных для Польши медведей), играющих на смычковых инструментах. Думается, что в такого рода изображениях следует усмотреть связь с выступлениями народных скрипачей на ярмарках.
В народно-инструментальной музыке развиваются характерные национальные ритмы, приемы игры, получившие впоследствии широкое развитие. Для польского музицирования характерна подвижность звуковысотного интонирования (своеобразные приемы опевания звука, скольжения пальцев на грифе), колебания основной высоты долгих нот. В игре польских скрипачей очень рано поэтому появляется такой прием, как вибрато, усиливающий тембровую выразительность, обогащавший мелодическое одноголосие.
Все это было возможно при безладовом грифе, настройке инструментов чистыми квинтами, импровизационном характере музицирования. Еще Агрикола писал, что итальянцы кладут пальцы плоско, подушечками (видимо, из-за ладов на грифе), а поляки применяют иной способ — касаются струн ногтями, ставя пальцы вертикально. Это придает «сладость мелодии», таким путем достигаются особая выразительность и сила звука.
Шляхта и церковь пренебрежительно относились к скрипачам. В проповедях они назывались «исчадиями ада». Неприязнь к скрипичному светскому исполнительству звучит, в частности, у Бартоховича в книжке «О беседе карчемной и скрипках» (1618 год). Но народ, по словам польского музыковеда Ю. Рейса, «оставался верен своим древним скрипкам».
По мере интенсивного развития скрипичной культуры в крупных городах возникают объединения инструменталистов, на основе которых затем формируются музыкальные цехи, братства. В Кракове, например, музыкальный цех, возникший в XIV веке, включал светских и духовных музыкантов. Он имел собственную городскую капеллу. Поначалу в нем объединялись исполнители на духовых инструментах и певцы, выступающие на улицах во время праздников, затем в него вошли скрипачи.
Немного позже возникают инструментальные ансамбли при королевском дворе, церквах, в поместьях крупнейших магнатов. Первоначально это были небольшие группы профессиональных музыкантов — органистов, лютнистов, трубачей, затем и скрипачей. В тесном общении профессиональных и народных музыкантов, профессиональных и народных инструментов складывалось польское исполнительское искусство. В начале XVI века в Кракове, а затем и в других городах возникают типографии, в которых печатаются ноты, теоретические музыкальные трактаты.
В XVI веке, когда существовало Польско-Литовское государство со столицей в Вильно, особого расцвета достигли капеллы королевского двора и магнатов. Например, в 1515 году на Венский международный конгресс представители Польши, литовские воеводы М. Радвида и Гоштаутас привезли оркестр численностью в сто человек, дававший в Вене концерты, в том числе и при дворе.