— Я не вижу других повреждений. Неужели он умер от порезов на лбу?
— Правильно мыслите, мой друг. Как раз здесь кроется самое интересное! Причина смерти в травме сердца.
— Что это значит?
— Во время вскрытия, когда я добрался до сердца, то сначала не поверил своим глазам. Оно было неправильной формы! Оно было… Ну, как Вам сказать… Как будто чем-то смято… Как будто его крепко сжали рукой, отчего оно изменилось, приняв форму, несовместимую с жизнью. Но самое интересное — на сердце были следы от пальцев!
— Что?! — не поверил своим ушам Вуд.
— Да-да, следы от пальцев. Знаете, если человека ухватить за руку, например, в районе запястья и очень крепко сжать, — лекарь взял Вуда за правую руку и крепко сжал в районе запястья, отчего на коже следопыта проступили красные следы. — Вот видите? Образовался, как бы отпечаток… Так вот, на сердце у этого бедняги было то же самое.
— Но как такое возможно?
— Я не знаю. Вполне возможно, что это просто какое-то редкое заболевание, которое доселе мне не встречалось, но… — Ганс несколько промедлил, — но я даже не могу представить, что это за болезнь. Судя по характеру следов первое, что приходит на ум, это обыкновенный физический контакт, сжатие. В любом случае я свою работу сделал, а докапываться до истины — это уже Ваша работа, мой друг. У Вас ко мне ещё будут вопросы?
В ответ Вудроу очередной раз внимательно осмотрел труп и отрицательно покачал головой.
Следующим этапом была встреча с двумя стражниками, которые обнаружили труп. На сегодня же следопыт решил закончить работу и договорился с Робертом встретиться на следующий день.
[1] Плинфа — строительный материал в виде тонких, плоских глиняных пластин (как правило, обожжённых).
Ночной кошмар
Жилище, которое занимал Вуд, находилось на самой окраине Лерона, в нескольких десятках метров от городской стены. Двухэтажный дом, выложенный из коричневой плинфы, уже десять лет служил для следопыта надёжным пристанищем и отличным местом для ночлега. Хозяйка — молодая вдова с двумя детьми, жила на первом этаже, а второй выделила Вудроу за определённую плату. Следопыт полюбил это место за тишину, которой оно было обязано удалённостью от центра города. Но больше всего он восхищался видом с балкона, где можно было созерцать раскинувшуюся за городской стеной, благоухающую травами степь.
Ночь выдалась тихой и безоблачной. Воцарившееся умиротворение нарушала лишь перекличка сверчков и мелкая морось дождя, отбивавшая мягкую дробь о листву рядом растущих деревьев и крышу дома. Перед сном Вуд предусмотрительно открыл дверь на балкон, поэтому эти звуки вкупе с прохладным ночным воздухом, очищенным дождём от пыли, действовали подобно снотворному. Следопыт не заметил, как провалился в глубокий сон, которому был не в силах помешать даже пробивающийся через окно лунный свет.
Глубокой ночью со стороны степи стал доноситься слабый шум, который постепенно усиливался. Вскоре пространство наполнилось шуршанием вперемежку с воплями и мольбой о помощи.
После очередного крика Вуд проснулся и прислушался.
— Что такое? — пробормотал он сонным голосом.
Поднявшись с кровати, следопыт вышел на балкон. В лунном свете степь просматривалась далеко, но кроме кустарников и деревьев Вуд ничего рассмотреть так и не смог. Однако разбудивший его шум не прекращался. Напротив, этот непонятный звук всё больше нарастал, пробуждая внутри ощущение первобытного страха. Степь словно ожила́ и повсюду угадывалось какое-то движение. Вдруг среди всей это суматохи до ушей донёсся отчётливый крик:
— Мёртвые!
— Что? — чуть слышно проговорил следопыт, всё ещё не понимая, что происходит.
Приглядевшись, он увидел то, что заставило его на мгновение замереть. Целая армия не спеша идущих людей заполняла степь, словно вода при половодье. Ещё мгновение и они окажутся в городе… Это были не обычные люди. Их тела частично покрывали грязные лохмотья. Они шли шаркающей неровной походкой с чрезмерным заваливанием по сторонам и издавали страшное утробное рычание, от которого в жилах застывала кровь.
Огромное войско восставших из могил зомби постепенно заполняло улицы. Рассыпавшись по переулкам, они будто не замечали сопротивления горожан, которые выбегали из своих домов с вилами в руках. Мерзкие чудовища напарывались на выставленные перед их телами острые зубья, но продолжали идти дальше. Словно голодные волки они накидывались на людей и, вгрызаясь в тела своими наполовину сгнившими зубами, вырывали целые куски мяса. Воздух наполнился отвратительным чавканьем и дикими воплями…