В замке стоял неподдельный ажиотаж. Слуги наперегонки таскали огромные подносы с едой в рыцарский зал и наполняли вином рассыпанные на белоснежных скатертях кубки. Несколько длинных столов, расставленных параллельно в обширной зале, были заполнены шумными гостями. В основном это были командиры из королевской гвардии, а также влиятельные феодалы. Со всех сторон доносился звон посуды, смех и пафосные тосты вперемежку с грязными ругательствами.
Над всей этой процессией возвышался балкон, где стоял отдельный стол с угощениями для короля и его приближённых. Правитель с нескрываемым удовлетворением наблюдал за набирающим обороты пиром. Под звон серебряных кубков и дружный смех непобедимой рати между столами сновали шуты, а в стороне бренчали на лютнях музыканты.
По правую руку от короля сидел Роберт. С видом человека, плохо скрывающего отвращение от происходящего, советник осматривал огромную залу. Заприметив вошедшего следопыта, он указал жестом присесть за общий стол. В этот момент слово взял правитель.
— Воины! — крикнул он своим хрипящим голосом, и, встав из-за стола, поднял кубок с вином. — Мы одержали славную победу! Враг сокрушён, и теперь по всем королевствам разнесётся слух о мощи Эйзенхауэра! За нас! За вашего короля! — и Ричард осушил кубок, выпив за самого себя.
Присутствующие громко зарукоплескали, выкрикивая лицемерные возгласы в поддержку жестокого правителя, после чего последовали его примеру.
— Угощайтесь! — захрипел Ричард, поставил кубок на стол и громко крякнул. — Здесь всем хватит, не стесняйтесь. Так! Олухи! — закричал он теперь на слуг, — налейте-ка мне ещё вина́!
Тут же к королю подбежал молодой светловолосый парень и дрожащими от страха руками принялся наполнять кубок монарха. От охватившего его волнения он не рассчитал количество жидкости, и часть напитка перелилась через края, запачкав одежду правителя.
— Что ты наделал?! — рявкнул на мальчишку Ричард. — Ничтожество!
— Извините, В-ваше в-величество! — промямлил, заикаясь от страха, парень.
— Испортил мой лучший наряд!
— В-ваше величество, я всё исправлю! — застонал сквозь пробивающиеся слёзы мальчишка и упал на колени.
Ричард встал из-из стола и ногой пнул его в грудь, тот с завываниями повалился на спину. Гости в недоумении смотрели за происходящим и украдкой переглядывались между собой.
— Повесить его! — в исступлении закричал Ричард, брызгая слюной во все стороны.
— Ваша милость! — поспешил вмешаться Роберт, — он не специально!
— Не смей мне перечить! — не слушал монарх, покраснев от злости. — Немедленно вздёрнуть этого щенка!
Несколько массивных стражников направились к несчастному, загремев тяжёлыми металлическими доспехами.
— Нет! Оставьте меня! Ваша милость, сжальтесь! П-прошу!
— Ваше величество! — не выдержал этого безумства Вуд.
— Чего тебе?
— Я прошу вас оставить его в покое! Он не сделал ничего, что каралось бы виселицей!
— Здесь я решаю, что и чем карается. Ты меня понял, следопыт?! — в голосе старика звучал вызов.
Вуд почувствовал, как внутри всё закипело. Ради этого безумца он рисковал своей жизнью, не говоря уже о сотнях погибших воинов… При этом единственного человека, рискнувшего пойти против Ричарда, он собственноручно отправил на виселицу…
Тем временем стражники взяли несчастного под руки и поволокли к выходу из зала. Вуд в буквальном смысле сжал свою волю в кулак, чтобы не наделать глупостей, косточки пальцев громко хрустнули. Налившимися кровью глазами он проводил гвардейцев, тащивших из зала парня, после чего тяжело сглотнул и, попросив у присутствующих прощения, покинул «торжество».
Безрадостное пиршество продлилось до конца дня. По этой причине Вуд смог увидеться с Робертом, только когда спустились сумерки. Всё это время он просидел в покоях начальника королевской стражи, на должность которого его назначали сразу после битвы, пока он приходил в себя.
Как оказалось, десница короля живёт очень даже недурно. Такой должности полагались роскошные покои с камином, балконом, шёлковыми шторами на окнах и огромной кроватью, куда до сегодняшнего дня каждый вечер приводили из борделя новую проститутку в качестве дани уважения. От последней опции Вуд сразу отказался, чем немало удивил прислугу, которая к вечеру надоела своими бесконечными визитами настолько, что Вуд приказал до утра его больше не беспокоить.
Вчера ты разочаровавшийся в своём деле следопыт, а сегодня у тебя личная прислуга… Вуд ухмыльнулся этой жизненной метаморфозе.
От советника он узнал две важные новости: о том, что казнь Джереми, его брата — Тайлера, а также лекаря из Вайминга — Эда Скарсгарда назначена наутро завтрашнего дня, и о том, где расположены покои Харона. Последний должен был пролить свет на судьбу Алекса, поскольку никто в замке не владел подобной информацией. Даже всезнающий Роберт безвольно пожимал плечами в ответ на соответствующие вопросы следопыта.