Этим вопросом Софи с головой выдавала себя, но ей уже было на все наплевать.
- Все зависит от того, что ты вкладываешь в слово "любовь". - Макс пожал плечами. - Мне кажется, что я не был влюблен в нее, иначе я бы не отпустил ее от себя.
Непонятно, на самом деле, кому он это говорил - Софи или самому себе.
- Тогда почему? - продолжала требовать ответа Софи.
- Потому что. - Макс сделал эффектную паузу, предвкушая, как ей станет неудобно после его ответа. - Потому что она потрясающая в постели!
Слова прозвучали как пощечина. Ей жестоко напомнили, что Макс и Филисити могут разговаривать между собой на языке, который она, Софи, еще даже не начала осваивать! Она соскользнула с его колен, проклиная себя за свой длинный язык.
Капризный ребенок, который попробовал играть со взрослыми в их сложные игры!
- Ты сама спросила меня, - напомнил ей Макс, когда Софи стала у мойки спиной к нему и начала громко греметь посудой. Ее окатило холодом, как человека, который грелся на летнем солнце, и потом внезапно попал под холодный дождь.
- Я буду писать сегодня в библиотеке, - сказал Макс, вставая. - А ты можешь осваивать компьютер. Приходи наверх через десять минут.
И он ушел.
Билось у него сердце или нет, он оставался тем же жестоким, вредным, злым и грубым, каким он был всегда. Ему так нравилось выводить ее из себя! Он понимал - теперь уже точно понимал, что Софи понемногу влюбляется в него. День ото дня она все сильнее соскальзывала по гладкой и скользкой скале любви, несмотря на неудачные попытки с помощью ногтей и других уверток подняться вверх по ее гладкой поверхности.
Для него все это было просто шуткой. Ему нравилось водить ее на веревочке, и если даже она возбуждала его - а Софи была совершенно в этом уверена, - он легко мог справиться с этим. В объятиях Филисити он находит полное удовлетворение своей страсти. Ее репертуар разных забав в постели для него более привлекателен, чем неуклюжие ласки невинной девицы!
Если бы Джим Гринэвей оказался рядом с ней в данный момент, Софи сразу совершила бы грехопадение. Если бы на свете существовали курсы по подготовке роковых женщин, Софи бегом побежала записываться на них. Она жалела, что раньше отталкивала от себя всех мужчин и не приобрела необходимого опыта. Ей представлялась масса возможностей, но Софи инстинктивно боялась, что станет уязвимой. Она была смелой и недисциплинированной и часто плохо вела себя, но по-женски она была такой скромной, что теперь, сняв латы перед Максом и обезоружившись, она чувствовала себя абсолютно беззащитной.
Глубоко вздохнув, она присоединилась к Максу в кабинете. Она заставила себя сконцентрироваться на том, что он объяснял ей: как правильно пользоваться загадочной машиной. К счастью, те двенадцать тысяч слов, которые она так недавно прочитала, все еще были свежи в памяти Софи. В результате ей было намного легче читать переписанный первый вариант, чем она себе представляла. Макс был поражен, как Софи разбирает его ужасные каракули и может вводить текст в машину.
В течение трех дней Софи работала, как раб на галерах: она печатала, вела домашнее хозяйство и управлялась на ферме. Софи твердо решила оставаться на высоте. Долгие годы безделья и лени вдруг ушли куда-то, и у нее появилась масса неиспользованной энергии, и эта энергия требовала своего применения.
На четвертый день, когда первые части были введены в компьютер, хотя и в первоначальном виде, без всяких изменений, у Софи появилось время заняться посадками.
Был великолепный весенний день. Солнце так хорошо нагревало ее спину. Софи сидела на корточках с закрытыми глазами. Ей представилось, что летом здесь будут грядки с ароматными зарослями тимьяна, розмарина и шалфея, нежная зелень петрушки и шнитт-лука. Она посеяла три вида мяты. Их она поместила в горшках, чтобы корни не заполонили весь участок с грядками. Потом она разместит горшки среди лимонного бальзамина, базилика и огуречной травы. Она мечтательно потянулась. Вдруг она услышала шорох, повернулась и увидела Макса.
Под глазами у него залегли тени, и лицо сильно осунулось. Очевидно, он совсем не спал во время последней атаки на своих новых героев. Софи поднялась на ноги.
- Привет, - радостно сказала она. - Я посадила для нас разные приправы и травы.
Софи вдруг начала нервничать, зачем-то перечислять названия растений, которые она только что посеяла. Она не знала, как ей вести себя, когда он был отстранен от нее, поэтому она неуклюже закончила:
- Вы не хотите есть?
- Я поставил сварить себе кофе, - как-то странно ответил он ей.
Софи уже знала, что когда он пишет, он пьет много кофе и на этом держится. Ей показалось, что пить его снова ему сейчас совсем не на пользу.
- Почему бы вам не выпить немного молока? - вежливо предложила она ему. - Оно поможет вам заснуть. Вам обязательно следует поспать.
- Я не устал, - нервно ответил ей Макс, хотя вид у него был измученный.
"Он очень странно смотрит", - подумала Софи. Как будто припоминая, где он ее видел раньше. Софи это совершенно расстроило.
- Ну что ж, уже время ленча, я пойду что-нибудь перекусить. Не хотите составить мне компанию? - сказала она, все еще не понимая, в чем дело.
Софи вымыла руки и начала накрывать на стол. Макс поставил стул посреди кухни и смотрел, как она разбивает яйца и нагревает сковороду для омлета.
- Остановись на секунду, Софи, - сказал он. - Я хочу поговорить с тобой.
Софи вдруг испугалась, у нее родилось дурное предчувствие. Она послушно села напротив Макса, чувствуя себя как школьница, вызванная к директрисе, чтобы получить разгон за неведомые ей поступки. Но ни одна директриса не могла испугать Софи так, чтобы у нее сердце упало в пятки.
"Макс всегда добьется своего там, где остальным не повезло", подумала она, накручивая на палец бахрому скатерти.
- Скажи мне, - в тоне Макса звучало то ли раздражение, то ли отчаяние, - тебе еще здесь не наскучило? Сколько должно пройти времени, прежде чем новизна пройдет, ферма надоест тебе и ты начнешь грустить?
Вопрос поставил Софи в тупик. Макс столько раз обижал ее, как же сможет она признаться, что спокойная сельская жизнь рядом с ним приносит ей много радости. Ведь Софи и сама не ожидала, что ей здесь так понравится.