Эрика так и стояла в дверях, глядя на меня огромными глазами, в которых застыли непролитые слёзы. Потом она взяла себя в руки и подошла ко мне:
- Какая печальная музыка.
- Возможно, Ваше Величество, - ответила я ей, - но она несёт в себе и обещание.
Эрика задумчиво улыбнулась:
- Возможно, - эхом прозвучал её голос. - Благодарю тебя, менестрель.
- За что, Ваше Величество?
- За обещание.
Перед днём зимнего перелома меня нашла Ева и сказала, что хотела бы заказать моё выступление к себе домой - я впала в панику, я не знала, что ей ответить. Она внимательно посмотрела на меня и спросила:
- Ты чего-то боишься?
- Понимаешь, Ева, я не очень люблю выступать в благородных домах. Лессы ведут себя по-разному с одинокой менестрелем.
- Не стоит опасаться, на пирушке будет только несколько моих друзей, ну, может, отец заглянет ненадолго со своей фавориткой. Так что тебе ничего не грозит, - сказала она и осеклась, глядя в мои глаза. - Почему ты так смотришь, будто я тебя ударила? Ох! Я поняла! Ты опасаешься его, ведь он глава Тайной канцелярии. Поверь, не стоит его бояться, ты же не шпион и не заговорщик какой-нибудь.
- Д-да, - еле выдавила я, потом встряхнула головой и сказала: - Я приду, только позволь не надевать платье.
- Безусловно! - ответила мне дочь. - Ты можешь выглядеть, как захочешь - ты красива в любой одежде.
Сегодня День зимнего перелома, традиционно сопровождаемый большим балом-маскарадом и посещением гостей. Дочь традиционно отказалась от бала, а Кория - моя многолетняя фаворитка, также традиционно посетила мой дом. Ева её терпеть не может и в каждое такое посещение дует губы или устраивает какую-нибудь каверзу. Вот и сегодня, выяснилось, что любимая Корией Малая гостиная, где она планировала встречать гостей, как временная хозяйка дома, занята Евой и её друзьями. Из гостиной раздавался смех нескольких человек, туда-сюда сновала довольная прислуга с вином и закусками, звучали струны витара, а Кория кусала губы, чтобы не заплакать. Пришлось её уговаривать почти целый час. Пока она приводила себя в порядок, я решил зайти к дочери. В гостиной было весело - кто-то очень красивым голосом распевал странную песню, кто-то аплодировал, а дочь кружилась под эту музыку и кричала: "Васса, давай! Ещё!" А голос смеялся и "давал":
Витар менестреля издавал какие-то совершенно немыслимые скрежещущие звуки, которые, тем не менее, очень подходили к этим словам. Потом рыжая головка певуньи повернулась в мою сторону, и я услышал:
Ева и её гости, наконец, увидели меня, подскочили и поклонились, Кория за моим плечом надменно вскинула голову, а я всё никак не мог оторвать взгляд от певуньи.
- Ева, ты нас представишь?
- О, безусловно! - ответила дочь и начала называть своих гостей.
Честно говоря, я даже не слышал, что она говорила - я рассматривал тяжелые темно-рыжие кольца волос певуньи, её огромные ярко-голубые глаза и крохотные веснушки на милом носике. Ева заметила мой интерес и попыталась миновать менестреля в своём представлении гостей, но я сделал шаг вперед и жестом попросил дочь представить женщину. Ева что-то взглядом спросила у менестреля, та так же, взглядом, ей ответила, потом дочь вздернула голову и сказала:
- Отец, позволь представить - Баронесса Сагорд.
Женщина коротко кивнула, а я взял её руку и поцеловал запястье, задержав потом её ладонь. Она чуть улыбнулась и опустила глаза. Кория нервно постучала меня веером по плечу: