- А что такое паранойя?
Она засмеялась:
- Вид душевной болезни, когда всех подозреваешь в нехороших вещах и преследовании.
- Очень полезная болезнь, - задумчиво сказала я, - надо обзавестись, - и мы весело расхохотались.
Я позвонила в колокольчик, замагиченый на вызов персонально Риты (сама придумала, между прочим) и когда она прибежала, обрисовала ей наше затруднение. Рита со вниманием осмотрела Сольвейг и сказала: "Гесса, на тебя вот мантию одеть, да парик рыжий подобрать и вылитая магесса Сения получишься". И вышло всё по слову Риты! Утром я сообщила управляющему, что вчера вечером ко мне прибыла магесса Сения из Тагорского университета, что не вызвало у него никакого интереса, так как учителя и маги ко мне приезжали постоянно. Он только поинтересовался, где её разместили. Я сообщила, что магесса будет жить в покоях рядом с моими. И начались чудесные деньки: мы гуляли, учились, разговаривали.
Я учила Сольвейг метать ножи и похвасталась, что сама смогла намагичить подкачку и подогрев воды в замке. И теперь у меня не хуже чем во дворце - есть и душ, и туалет, и ванна (правда внутренняя перестройка замка ещё идет, но это не беда). А она учила меня плавать и при этом долго хохотала над моим купальным костюмом. А потом заставила меня всё с себя снять, говоря что, во-первых, нас на замковом озере никто не увидит, а во-вторых, чтобы получить удовольствие от плавания, надо чтобы между водой и телом ничего не было. Ещё она долго ехидничала, говоря, что мне положено быть русалкой, потому что Сонар - это морское королевство, а я оказалась просто топориком, который тонет, даже не попав в воду. После, она рассказывала о своей жизни в Лодосе, о принцах-близнецах и их проделках.
Сольвейг единственная, кто говорит со мной откровенно, называя вещи своими именами. Это она без стеснения задала мне вопрос: "Почему многие братья-близнецы и не только, увлекаются нежными отношениями с одной женщиной?" - и привела в пример братьев-котов. Я ей ответила, что честно говоря, не знаю точного ответа, но это как-то связано с перворожденными - у них братья-близнецы всегда женятся на одной женщине. После такого вопроса я осмелела и спросила Сольвейг, почему она отказалась стать временной любовницей Ольгерда (в прошлое её появление, у меня просто язык не повернулся спросить такое). Она мне ответила, что "становиться королевской шлюхой вовсе не было мечтой её детства". Я не поняла ответа, и уточнила вопрос: "Сольвейг, но ведь у вас уже были нежные отношения к этому моменту?" Она немного подумала и сказала, что она свободная женщина, встречалась с ним - свободным мужчиной и их связывали чувства, по крайней мере, с её стороны, а его предложение это унижение: присвоили статус временной содержанки, поигрались, надоела, дали денег (или чего там дают шлюхам) и выбросили. "Но ведь временная любовница - это не шлюха", - возразила я ей. "А кто? - спросила она. - Эрика, женщина, которой с полного её согласия и одобрения, платят за постель - это шлюха. Любовь, - сказала Сольвейг, - может привести к браку, может не привести - это не важно. Любовь нельзя купить или продать, купить или продать можно тело, но не душу, в которой живёт любовь. А то, что предложил мне Ольгерд - это была покупка моего тела. Рабынь так же покупают, но у рабыни нет выбора, а у меня выбор был, и я его сделала".
Меня крайне заинтриговала такая постановка вопроса - свободный мужчина, свободная женщина, их свободная любовь - это была необычная мысль, и я решила хорошенько её обдумать.
А потом она спросила:
- Ты поняла, с какой целью тебе стационарный портал отдельным королевским указом организовали? - я удивленно подняла на неё глаза. - Что, не поняла? Это твой король дорожку для примирения выстилает, - я кажется, побледнела, и Сольвейг встревожилась: - Что ты, что ты, маленькая, чего ты так испугалась?
Я мёртвой хваткой вцепилась в её руку:
- Сольвейг дорогая, что же мне делать? Посоветуй, ты такая умная!
- Я умная? Была бы умная, бежала бы от твоего родственника со всех ног, - горько усмехнулась она, - хотя... - она скептически осмотрела меня, - есть вариант, но не знаю, сможешь ли ты его выиграть.
Я уже справилась с собой и твердо заявила:
- Я смогу всё, что нужно.
- Ну, хорошо, тогда ты должна понять и принять одну очень неприятную вещь.
- Какую? - я серьёзно смотрела на неё.
- Он никогда не любил тебя, Эрика, - это было, как удар ножом в сердце, я на мгновение прикрыла глаза, - я объясню, - продолжила Сольвейг, - ты в силах выслушать меня?
- Да.
Она одобрительно кивнула: