- Я так и знала, так и знала! Всё повторяется!
- Детка, у тебя есть решение? - спросил я её.
- Есть. И оно поможет, но последствия могут быть ужасными.
Мы с братом переглянулись.
- Сольвейг, ты нам расскажи, а мы постараемся, чтобы ничего страшного не случилось, - осторожно, как ребенку, сказал Алекс.
Роняя слёзки, она произнесла:
- Стандартизация...
Я посадил её к себе на колени, вытер платком мокрые щёчки и хлюпающий носик и поцеловав, сказал:
- Детка, если это так ужасно, если ты боишься, то не надо ничего рассказывать, - Алекс сделал мне "страшные глаза", но я упрямо продолжил, - если тебя так пугает эта "стандартизация", то мы не будем тебя мучить.
Я выразительно посмотрел на брата - он понял, что я не допущу её слёз.
- Да ладно, всё равно кто-то рано или поздно додумается, - она шмыгнула носиком и вздохнула, - пусть уж лучше Тагор будет первым. - Алекс заулыбался и подмигнул мне - удача Тагоров! А детка настойчиво нахмурилась: - Но поклянитесь мне, что вы ограничите продажу оружия необходимым минимумом.
- Какое ограничить! - взревел Алекс. - У меня лежат предложения на пять сотен ружей и это только враги Тёмного царства, а мы едва семь десятков в год делаем, у нас задействованы все мастера и даже некоторые подмастерья, что ещё не успели пройти испытание на мастера! И это без союзников и участников Большого договора, а ведь ещё есть и собственные отряды!
- Ох, Алекс, - простонала моя детка, - стандартизация позволит делать хоть три тысячи ружей в год.
- Сольвейг! Детка! - заорали мы, я вскочил и закружил её по комнате.
- Вот поэтому и говорю, - упрямо сказала она, - поклянитесь, что не будете сильно снижать цену на ружья и скроете, хотя бы на время, стандартизацию, на очень долго, конечно не получится, но хоть что-то.
Мы поклялись и Алекс нетерпеливо выдохнул:
- Ну же, Сольвейг...
- Что ж, слушайте: сейчас один мастер делает одно ружье. Так? - мы кивнули: "Разумеется, так, а как иначе?" - Это долго и каждое такое ружье хоть чуть-чуть, но отличается от другого, поэтому если в нём что-то ломается, его уже можно выбрасывать или везти в Тагор на ремонт. А следует делать не так: надо взять самое-самое лучшее ружье, не самое красивое, а то которое лучше всего стреляет, самое надёжное и чтоб никакой резьбы и прочих украшений на нём не было - оно должно быть простым и гладким. Разобрать его, тщательно, очень тщательно измерить каждую его деталь и поручить разным группам мастеров, делать по этим размерам каждую деталь отдельно. В результате, у вас будут одинаковые, то есть "стандартные" детали, из которых можно уже собирать готовые ружья и все эти детали будут взаимозаменяемы. Производство ружей сразу увеличится в десятки раз, ведь даже подмастерья могут делать отдельные части по заданным размерам - уж поверьте, на Земле это проходили.
Мы сразу поняли, о чём она говорит - мысль была так проста и так гениальна, что мы просто впали в восторг и недоумение - почему мы сами не сообразили?
Через каких-то пять лет с Тёмным царством было покончено, при этом не погиб ни один тагорский воин, мы ещё и заработали много золота, и как шутила Сольвейг: "Деньги Тагора скоро уже можно будет называть финансами". Соседи Тёмного царства, натерпевшись видимо за столетия их набегов, просто разобрали эту страну по кусочкам. Как выяснилось впоследствии, живых там была едва ли половина населения (и эти живые откровенно радовались приходу завоевателей) - другой половиной была нежить, в которую тёмные некроманты превращали разумных. Даже царь там был личем, а это наиболее мерзкий и вполне мыслящий вид нежити - когда-то он был гениальным некромантом и возомнил себя равным богине. В своей гордыне, он отрёкся от её заветов. Жизнь его была долгой, очень долгой - дольше, чем у эльфов, но смерть всё равно забрала его. Тогда, не желая уходить в посмертие, он добровольно превратился в лича.
Окончательную смерть он получил с помощью нашего оружия - к нему не приблизился ни один воин, чтобы лич не мог восстанавливаться, пожирая жизненную силу - его с расстояния выстрела, буквально, нафаршировали пулями с холодным железом, а потом сожгли живым огнем из храма. Богиня сама явилась в свой новый, только отстроенный завоевателями, храм в бывшей столице бывшего царства, чтобы объявить о том, что его царь лишен посмертия - душа его будет развеяна.
После падения Тёмного царства у меня появилась одна тайна, которую я никак не решаюсь открыть своей жене. Дело в том, что взамен на определенное количество оружия, завоеватели передали мне захваченные у тёмных некромантов документы и листы их допросов, в которых упоминалась Сольвейг. Тот некромант, что украл и чуть не убил мою детку, действительно был её родным братом. Более того, он был объявлен наследником бездетного царя.