Кроме того, молодежь имеет сейчас возможность и в процессе обучения в специальных книжных техникумах и школах знакомиться с историей русской книжной торговли, в том числе и антикварно-букинистической. Немалую пользу принесли также воспоминания старых специалистов (П. П. Шибанова, Ф. Г. Шилова, П. Н. Мартынова, В. Назарова, Э. Ф. Ципельзона и др.), появлявшиеся на страницах книготорговых журналов или выходившие отдельными изданиями. В них молодые специалисты черпали и черпают много полезных сведений.
Как ни значительны перечисленные изменения в характере русского библиофильства нашего времени, однако ими не исчерпываются те новые признаки, которые решительным образом отличают советское книголюбие от дореволюционного. Одной из важнейших черт, — может быть, даже самой существенной, — советского библиофильства является пронизывающий его коллективизм, то, что в основной своей массе советские книголюбы объединяются в библиофильские организации, ведут научную работу, устраивают открытые публичные заседания с научными докладами, интересные выставки, а также осуществляют обмен индивидуальным опытом, книгами, экслибрисами и пр. В досоветский период русские библиофилы в целом жили разобщенно, обособленно. Дружеские встречи трех-четырех библиофилов у П. А. Ефремова, строго замкнутое Общество любителей древней письменности, «аристократический» Кружок любителей русских изящных изданий объединяли очень небольшое число тогдашних библиофилов; все же прочие были предоставлены самим себе, не получали от общения с другими собирателями стимулов для дальнейшей работы, импульсов для своего собирательства. Порою книжные лавки старых букинистов, например, А. А. Астапова или П. П. Шибанова в Москве, В. И. Клочкова, И. И. Базлова в Петербурге, становились своеобразными клубами библиофилов, но никаких организационных форм эти встречи не приобретали.
С первых же лет Советской власти в среде русских библиофилов стихийно обнаружилось стремление к объединению, проявился принцип коллективизма. В течение 20-х годов успешно работали Русское общество друзей книги (Москва) (РОДК), Ленинградское общество библиофилов (ЛОБ), Кружок друзей книги в Казани и др. Возникли печатные органы советских библиофилов («Казанский библиофил», 1921–1923; «Среди коллекционеров», Москва, 1921–1924; «Альманах библиофила», Л., 1929; «Хроника Ленинградского общества библиофилов», Л., 1931 и др.), систематически выпускались памятки этих библиофильских организаций, а также библиографии их изданий. Отражающие текущую, повседневную деятельность РОДК, ЛОБ и других библиофильских объединений (например, Украинского библиологического общества, Киев, УБТ), эти памятки, брошюры, библиографии возбуждают живейший исторический интерес и позволяют представить себе, как складывалось советское библиофильство, какие этапы оно проходило и как зарождались в нем элементы дальнейшего развития.
В 30—40-е годы уже не наблюдалось интенсивного развития старых библиофильских организаций, возникших в начале 20-х годов. Вместо прекративших свою деятельность обществ появлялись различные их видоизменения, а в послевоенные годы делались неоднократные попытки создания собственно библиофильских объединений. В течение 50—60-х годов окончательно окрепли Секция книги при Московском и Секция книги и графики при Ленинградском Домах ученых, возникли Клубы любителей книги в Москве (при Центральном Доме работников искусств и при Центральном Доме литераторов), в Харькове, Херсоне, Красноярске и других городах.
Параллельно, а в некоторых городах и независимо от библиофильства стало развиваться в последние десятилетия и собирание книжных знаков, экслибрисов. В Москве, Ленинграде, Кемерове, Минске, Вологде, Красноярске, в Тувинской автономной республике, в Херсоне и т. д. организуются выставки художников-экслибрисистов или коллекции книжных знаков, издаются каталоги таких выставок, печатаются многочисленные статьи таких авторов-экслибрисоведов, как Е. Н. Минаев, С. П. Фортинский, Б. А. Вилинбахов, О. Г. Ласунский и т. д.