Легко заметить, что Б. С. Боднарский все время говорит не о библиофильстве, а о том, что другие авторы-книговеды, например, А. Г. Фомин, Н. В. Здобнов, правильно называют библиофильской библиографией, и что сам он определяет термином «библиофилия как библиографическая дисциплина».
Заметку в «Библиографических известиях» Б. С. Боднарский кончает так: «В подтверждение своей мысли докладчик привел ряд примеров из истории библиофилии, начиная с периода эпохи Возрождения (Томазо Парентучелли и французские библиофилы XVI в.) и кончая крупнейшим и просвещеннейшим русским библиофилом Д. В. Ульянинским».
Нам неизвестно, как был встречен слушателями доклад Б, С. Боднарского. Мы можем только прибавить: в одном из писем 1962 г. Б. С. Боднарский сообщил нам, что сейчас он уже не разделяет полностью своих тогдашних взглядов. Если это признание относится к тому, что в докладе были отождествлены библиофильство как коллекционирование и библиофилия как библиофильская библиография, тогда такой отказ от прежней точки зрения понятен, и его следует приветствовать; правилен он и в том случае, если Б. С. Боднарский учел такие небиблиографические формы библиофилии, как мемуары и беллетристические произведения библиофилов («Среди книг и их друзей» Д. В. Ульянинского, «Из записной книжки А. П. Бахрушина. Кто что собирает», «Рассказы о книгах» Н. П. Смирнова-Сокольского и др.), и понял узость своего определения библиофилии как библиографической дисциплины.
Кажется, доклад Б. С. Боднарского был последним проявлением научной деятельности Русского библиофильского общества. Во всяком случае, никаких печатных и рукописных следов ее нам не удалось найти. Последнее печатное упоминание о нем находится в пригласительном билете на заседании памяти Д. В. Ульянинского 1 июня 1918 г. Оно было организовано Русским библиографическим обществом при участии обществ Русского библиофильского и Русского библиотечного, книжного дела и типолитографов. На этом заседании Н. М. Лисовский сделал доклад «Ульянинский как библиограф и библиофил» (89).
Вероятно, во второй половине 1918 — начале 1919 г. Русское библиофильское общество прекратило свое недолгое существование. В «Библиографических известиях» за 1920 г. напечатана краткая информация: «Возникшее в Москве по инициативе Н. М. Лисовского Русское библиофильское общество, вследствие смерти секретаря Об-ва И. Г. Вишневского, отъезда за границу товарища председателя У. Г. Иваска и, наконец, болезни и смерти председателя Н. М. Лисовского, в последнее время не проявляло признаков жизни» (142).
Рассматривая материалы о деятельности Русского библиофильского общества, мы говорим, главным образом, о его председателе Н. М. Лисовском и об одном из активнейших членов — Б. С. Боднарском. О каждом из них, как и о товарище председателя общества У. Г. Иваске, существует достаточно обширная и известная печатная литература. Поэтому мы не станем приводить сведений о них. Зато о секретаре РБО И. Г. Вишневском данных сохранилось очень мало. Его звали Иван Гаврилович, он родился 20 июня 1882 г., был актером Московского Малого театра, умер 14 декабря 1919 г. У него была сравнительно небольшая библиотека (свыше 2000 томов) по русской и всеобщей истории, по истории русской и иностранной литературы, истории искусств, по старым русским иллюстрированным книгам и роскошным изданиям, а также по библиографии. У И. Г. Вишневского был свой книжный знак (55).
Цитированная выше заметка в «Библиографических известиях» кончается так: «В виду этого (бездействия РБО. — П. Б.) московские библиофилы в декабре 1920 г. основали новую ассоциацию под названием Русское общество друзей книги…» (142)
История нововозникшего общества полностью относится к следующему периоду истории русского библиофильства.
Любопытно, что хотя Д. В. Ульянинский после выхода в свет знаменитой «Библиотеки Д. В. Ульянинского» (1912–1915) был признан самым авторитетным библиофилом не только Москвы, но и всей России, он не входил в организационную комиссию по выработке устава Русского библиофильского общества и ни председателем, ни товарищем председателя этого общества не был избран.