Обзор деятельности ЛОБ за 1925–1928 гг. В. К. Охочинский кончил абзацом, который мы полностью процитируем, так как здесь в очень лаконичной форме охарактеризована одна из симпатичнейших, но, к сожалению, никак не учтенных сторон занятий общества, имевшая серьезное образовательное значение для его членов.
«В деятельности Общества, — писал В. К. Охочинский, — кроме научно-исследовательской работы, нужно отметить демонстрацию на заседаниях русских и иностранных книжных новинок и редкостей, с отзывами о них, а также организованный обмен книгами между сочленами ЛОБ».
Насколько важна была такая демонстрация новинок и редкостей, трудно даже представить сейчас на отдалении 35–40 лет. Опытные библиофилы, внимательные и дотошные читатели делились с коллегами результатами своих наблюдений, сопоставлений, сличений и иногда, многолетней подборки сведений о тексте, иллюстрациях, авторах, издателях, цензорах книги, гравюры и т. п. Это была настоящая библиографическая и историко-культурная школа, своеобразный библиофильский университет, которые ничем печатным не могли быть заменены. Живое устное слово, сопровождавшееся демонстрацией книг, журналов, графических материалов, придавало сообщаемым сведениям особую привлекательность и даже прелесть.
Несколько слов мы посвятим и тому виду деятельности общества, о которой В. К. Охочинский упомянул в самом конце. «Организованный обмен книгами» был введен в практику ЛОБ взамен имевших место в деятельности предшествовавших библиофильских организаций аукционов, не предусмотренных в уставе общества. Он представлял собой следующее: каждый из членов ЛОБ, принимавший участие в заседании, на повестке которого значился организованный обмен книгами, приносил кроме намеченных для обмена книг и гравюр еще список их в 2–3 экземплярах, которые раздавались присутствовавшим. Естественно, что к обмену предназначались книги, лежавшие вне собирательской программы того или иного библиофила, или случайно оказавшиеся у него дублеты. Чаще всего не было двух, а тем более нескольких претендентов на один и тот же «объект», так как собирательские интересы членов ЛОБ почти не совпадали. Если же все-таки конкуренты оказывались, всегда удавалось уладить дело без недоразумений и тем более конфликтов. Впрочем, иногда приходилось обращаться к аукционной форме решения вопроса. Так, помню, на одном заседании ЛОБ среди обмениваемых книг появилась брошюра В. Ф. Солнцева: «Смесь», сатирический журнал 1769 г. (СПб., 1895), оттиск из журнала «Библиограф». Претендентами на эту довольно редкую брошюру оказались Г. А. Гуковский, крупнейший советский специалист по литературе XVIII в., владевший необыкновенно богатой библиотекой по литературе XVIII в. и ее изучению, и я. Начался «аукцион» с 25 коп., и когда цена брошюры поднялась до 1 р. 50 коп. и Гуковский заявил, что он все равно ее не уступит, я отказался. Через несколько лет я купил брошюру Солнцева чуть ли не за гривенник.
В истории советского библиофильства ЛОБ сыграл менее важную роль, чем московское Русское общество друзей книги, но все же очень значительную. В начале 1930-х годов ЛОБ как самостоятельная организация был закрыт и слит с более авторитетными, крупными коллекционерскими объединениями. О дальнейшей его судьбе, так как и под новыми наименованиями он пытался сохранить свой характер и традиции, будет сказано в следующей главе.
В библиофильской жизни СССР 20-х годов своеобразную роль играли книголюбы Казани. После революции здесь организовалась «казанская колония современных графиков», как ее назвал виднейший местный искусствовед и художник П. М. Дульский, пользовавшийся не только локальной, но и общесоюзной известностью. О работе казанских графиков и библиофилов мы в основном знаем по статьям П. М. Дульского и статьям и письмам другого крупного искусствоведа и библиофила П. Е. Корнилова.
В дореволюционное время в Казани существовала Художественная школа, основанная в 1896 г. как ответвление петербургской Академии художеств и в течение 20 лет влачившая серое существование. С приездом в 1919 г. художника Н. С. Шикалова, к сожалению, через два года утонувшего во время купанья, в Казани образовался талантливый кружок молодых графиков, сумевших в течение первого же пятилетия устроить несколько выставок, напечатать до 20 изданий и выпустить ряд художественных плакатов. По идее одного из участников кружка казанских графиков, И. Н. Плещинского, было создано издательское содружество «Всадник», выпустившее четыре сборника под тем же названием, а также ряд интересных альбомов.