Так случилось, что через два года взрывать все-таки пришлось - только уже наш собственный "объект": тот самый грандиозный "аэродром-бис", что начали строить в феврале 1937 года и должны были окончательно завершить к июлю 1941 года. Под угрозой быстрого немецкого наступления Сталин вынужден был отдать приказ уничтожить Киев-17 полностью - военный городок, все технические постройки, взлетно-посадочные полосы для транспортной авиации, корпуса всех восьми заводов, главную стартовую площадку, склады... буквально все. Взрыв был так силен, что на огромной территории произошло смещение грунта и возникла трещина базальтовой плиты на глубине. В апреле 1986 года, когда на этом месте уже располагалась АЭС, давние события сыграли свою роковую роль...
Однако не будем пока забегать вперед. Вернемся вновь в 17 февраля 1937 года, к еще одному небольшому событию.
Во второй половине дня, после закрытия пленарного заседания Совещания писателей-"оборонщиков", из секретариата СП Кургузову передали почтовую бандероль. Пакет был отправлен из Свердловска и адресован Кургузову лично. Внутри него Степан Петрович обнаружил рукопись романа. Роман назывался "Границы неба".
Сейчас трудно сказать, почему это произведение малоизвестного провинциального автора привело С.Кургузова в такой восторг. Возможно, первостепенную роль сыграл непосредственно сам сюжет произведения.
Действие романа разворачивалось, естественно, на Луне, а главными героями стали пограничники - военнослужащие энской заставы, расположенной близ энского кратера. Границы, собственно говоря, поблизости не было, ибо вся Луна находилась под контролем СССР и лишь непростые погодные условия (холод, ветры-суховеи, зыбучие пески и т.п.) на некоторое время откладывали процесс полного заселения Луны с превращением последней в цветущий сад. Граница находилась на Земле. Но на Земле ее могли защитить от неожиданного вторжения интервентов только сухопутные заставы, от проникновения вражеской авиации - воздушные кордоны. Лунные пограничники охраняли СССР от вторжения зарубежных захватчиков непосредственно через космос: тема, ставшая традиционной через полтора-два десятка лет, в конце 30-х была у нас еще практически не освоенной. Между тем в выборе сюжета не было никакого особенного открытия: если Луна в массовом сознании уже воспринималась как форпост СССР, то следующим шагом было, естественно, предположить, что там будет наша погранзастава - такой, какой она представлялась писателю из глубинки России. Строго говоря, в романе уже изначально мог быть заложен один серьезный идейный просчет. Ведь если пограничники действительно были поставлены для того, чтобы не допустить экспансии классового врага из зарубежных стран через космос, - следовательно, молчаливо признавалось, что и враг уже обладает достаточным техническим потенциалом, чтобы самому покуситься на пролетарскую Луну! А вот это уже совершенно не вписывалось бы в концепцию нашего изначального приоритета в этой области. К счастью, сам автор словно предвидел подобные вопросы и придумал ответ: на протяжении всего романа так и не случилось ни одной настоящей боевой тревоги - все тревоги были учебные. Это, с одной стороны, показывало нашу готовность к любому отпору, а с другой - не давало оснований утверждать, будто наши противники и вправду имеют возможность напасть на СССР таким вот экзотическим для 30-х годов образом. По этой самой причине наш первый "военно-космический" роман был одновременно и самым мирным: пограничники уходили в дозор и приходили с дозора целыми и невредимыми, не истратив ни одного боевого винтовочного патрона (если не считать учебных стрельб).
Все приключения персонажей тоже выглядели вполне патриархальными: один раз боевой взвод заблудился в пурге, другой раз любимец заставы, частушечник и гармонист Иван Краснощеков едва не утонул в зыбучих песках, но его тоже спасли, и так далее. Ткань романа состояла из чередующихся "бытовых" эпизодов (чай из самовара в караулке, обсуждение свежего номера "Правды", привезенного стратопочтой, чтение писем из дому и тому подобное). Единственный трагический эпизод был тоже в духе сюжета: из письма, полученного от подруги своей невесты, пограничник Семен Рябов узнавал, что его Анна решила выйти замуж за другого. Первоначально несчастный Семен даже намеревался было покончить с собой, однако одумывался: как же он может лишить себя жизни, когда тут, на посту, его некем заменить? Эта мысль придавала герою силы, и он отказывался от своей пагубной затеи. В дальнейшем выяснялось, что подругино письмо на самом деле было злым наветом: Анна верна Семену и будет ждать его возвращения. Помимо этого, автор делал своему герою еще один подарок. Именно во время дежурства рябовского боевого взвода и происходит торжественное и важное событие. Впервые за весь роман тревога оказывалась не совсем учебной, однако - как понимал позже читатель - и не боевой. Луну в финале романа посещают с дружественным визитом космические гости - пришельцы с Сириуса. Там, откуда они прибыли, давно установилось всеобщее равенство и братство, победила социальная революция, Гости желают пограничникам того же и в качестве дара оставляют сувенир, который им теперь совсем без надобности, а Советской стране очень сгодится: мощную электронную пушку, нечто вроде кургузовской катапульты. Отныне ни один захватчик уж точно не сможет покуситься и вторгнуться в наши пределы.
На этой донельзя оптимистической ноте роман заканчивался Вероятнее всего, произведение очень устроило С.Кургузова потому, что было, казалось бы, специально создано в ответ на только что высказанную просьбу Климента Ефремовича. Публикация "Границ неба" сразу же после оборонно-литературного совещания стала бы важным тактическим шагом руководителя Секции. Буквально в тот же день Степан Петрович связался с директором издательства "Молодая гвардия" и настоятельно предложил опубликовать "Границы..." вне очереди. Такая оперативность вызвала, конечно, известное недовольство "подкургузников" - в первую очередь, Ник.Шпаковского, который самым тщательным образом конспектировал речь Ворошилова, надеясь в дальнейшем как-нибудь превратить ее в роман. Правда, кроме Шпаковского, никто не рискнул открыто выказать свое недовольство, а предусмотрительный Понятовский даже посчитал необходимым лично засвидетельствовать шефу Секции свое восхищение рукописью (которой, кстати, и не читал за недосугом).
Через три недели - очень короткий срок для "Молодой гвардии"! сигнальный экземпляр был готов. Кургузов, зная пристрастия генсека, почти не волновался, посылая ему экземпляр "Границ...". Но все-таки он не без волнения вскрыл три дня спустя конверт, доставленный в Союз писателей спецпочтой. Письмо было довольно лаконичным. Сталин писал (цитирую по собранию сочинений И.В.Сталина, том 32): "Кто автор? Надо поощрить, тов. Кургузов! Книга хорошая, нам нужны такие. Распорядитесь, чтобы роман попал в библиотеки воинских частей и особенно погранзастав. Как только этот автор напишет еще что-нибудь, дайте мне знать. С удовольствием прочту. С комприветом - Сталин. 13 апр. 37".
Первый вопрос сталинской записки интересовал и самого Кургузова. Он распорядился направить автору "Границ..." официальное приглашение переехать в Москву. ("Вам будет оказано всяческое содействие", - говорилось в том приглашении.) После чего Кургузову оставалось только ждать, когда новая надежда советской фантастики прибудет в столицу.
Если бы Степан Кургузов хоть немного был знаком с этим человеком, его ожидание, вероятнее всего, было бы отнюдь не радостным, а даже очень тревожным.
Ибо роман "Границы неба" написал никто иной, как Вячеслав Курицын[6].
В числе миллионов безымянных жертв сталинского "лунного проекта" трагикомическая судьба и гибель писателя Вяч.Курицына может, на первый взгляд, показаться нетипичной, каким-то анекдотом со скверным финалом. Однако в этой судьбе, как в капле воды, видны все перипетии "Проекта-К", отраженного в зеркале изящной словесности. Даже видимость делового партнерства, которую в свое время предлагал властям Алексей Лежнев, для Сталина уже становилась излишней: с конца 30-х Союз писателей и его "серый кардинал" С.Кургузов уже не нуждались ни в какой идеологической "накачке". Первичный импульс был столь силен, что на многие годы вперед отечественная фантастика была обеспечена, четким и ясным направлением и летела вперед без остановки. Генсек мог только пожинать плоды, поощрять наиболее отличившихся или - изредка - снимать с шахматной доски отыгранные фигуры. Роман "Границы неба" Вяч.Курицына в этом смысле оказался переломным, и Кургузов не случайно воспринял произведение всерьез: система подмяла под себя даже полуиздевательский сюжет, поставив и его на службу сталинской космической утопии. В статье, опубликованной в журнале "Урал" к 50-летию со дня гибели Вячеслава Курицына, известный историк литературы Кирилл Богомолов назвал писателя "великим шутом, чей бенефис состоялся в столь страшную эпоху, что никто не осмелился назвать клоунские выходки забавными. Вместо положенного смеха партер встретил его торжественными аплодисментами; пережить такой актерский провал у Курицына просто не хватило сил.""