Политическая ситуация этого времени на Востоке немало способствовала реализации идеи Крестовых походов, созревшей и обоснованной на Западе. Как раз в это время византийский император Алексей I Комнин обратился к европейским государям и к папе за помощью в борьбе против печенегов, норманнов и турок-сельджуков, активно наступавших в Малой Азии, Сирии и Палестине. И именно в это время турками-сельджуками был захвачен Иерусалим, который с VII по XI в. находился под властью арабов. Положение Византии было настолько тяжелым, что император Алексей решился на очень серьезный шаг - за помощь в борьбе с турками обещал папе соединение Западной и Восточной церквей на основе унии. Таким образом, политическая ситуация, сложившаяся на Западе и на Востоке, подготовила благоприятную почву для начала Крестовых походов.
В 1096 г. в городе Клермоне (Франция) на соборе выступил папа Урбан II с призывом к Первому Крестовому походу. Призыв папы был услышан по всей Западной Европе. Гвиберт Ножанский, один из хронистов, который присутствовал на Клермонском соборе, в своем сочинении «Monodiae» или «Vita sua» полностью воспроизвел речь Урбана II. Другой хронист - Фульхерий Шартрский, написавший историю Первого Крестового похода, также поместил в ней речь Урбана II. Проповедь папы была настолько красноречива и проникновенна, что потрясла буквально всех. Папа Урбан очень живо обрисовал тяжелейшее положение христиан на Востоке, особенно в Палестине, и необходимость вернуть Гроб Господень христианам. «Становитесь на стезю Святого Гроба!» - говорил папа. «Исторгните эту землю у нечестивого народа, покорите себе ее, смойте скверну своей и чужой кровью!» За эту кровь, которая должна была неизбежно пролиться, папа провозгласил полное отпущение грехов всем христианам - участникам будущего похода.
В объединяющем порыве: «Так хочет Бог!» со всех регионов Европы начали стекаться отряды пилигримов с нашитыми на одежде или на плаще крестами, как символом данного ими обета. Пилигримы стекались в Лотарингию, в Шампань, в область Рейна. Здесь отряды объединились и двинулись на Восток для обретения земли обетованной, для того, чтобы смыть свои грехи в водах Иордана, где принял крещение Спаситель. Эти отряды возглавили Петр Пустынник и рыцарь Готье Голяк. Беднота Первого похода абсолютно не была знакома с географией - во всяком случае, путь в Палестину был им не известен. Подходя к любому городу на своем пути, они простодушно интересовались у его жителей, а не Иерусалим ли это. Но так или иначе они шли на восток, и отряды Петра Пустынника и Готье Голяка прошли по берегам Рейна и Дуная и через Венгрию и Балканы вышли к Константинополю.
Первоначально отряд, который собрали Петр Пустынник и Готье Голяк, насчитывал 50 тыс. человек - 50 тыс. бедняков, у которых не было с собой ни одежды, ни еды, не говоря уже об оружии и медикаментах. И чтобы одолеть такой длинный путь из Лотарингии до Константинополя, эти люди, несмотря на объединявший их религиозный порыв, на стремление освободить Гроб Господень от неверных и получить прощение грехов, по пути к этой прекрасной цели занимались элементарным грабежом, для того, чтобы выжить. Для жителей тех районов, через которые проходили первые отряды крестоносцев, они были хуже эпидемии чумы. За время пути отряд поредел в два раза, и до Константинополя добрались только 25 тыс. человек.
Такой странный сплав - можно грабить, но в сердце должен гореть религиозный огонь - был заложен еще в речи Урбана II, который говорил о Востоке, что «реки там текут млеком и медом», что это земной рай и земли там завещаны христианам, и все, что на ней, принадлежит христианам. Поэтому, пройдя на Восток крестоносцы хорошо помнили слова папы о том, что все в этой земле завещано им. «Берите», - говорил папа, и они брали, не считая свои действия преступлением. Совесть их, религиозное сознание были чистыми - ведь они брали с благословения самого папы. И вот 25 тыс. человек, дошедшие до Константинополя, продолжали там делать то, что они делали на протяжении всего пути - грабить, разбойничать, поджигать… Чтобы как можно скорее избавиться от таких «гостей», императору Алексею пришлось обеспечить их дальнейшее продвижение - он собрал их и переправил через Босфор в Малую Азию. Он знал, что делал - за Босфором хозяйничали турки-седьджуки. Таким образом отряды крестоносцев (нищих, практически безоружных, плохо организованных людей) были отправлены на смерть. Первые пилигримы «священной дороги» стали первыми ее жертвами. Около г. Никеи отряд Петра Пустынника и Готье Голяка был разбит турками, и в живых осталось всего 3 тысячи человек. Эти 3 тысячи вернулись в Константинополь, и их след затерялся в истории. Можно предположить, что кто-то из них погиб, кто-то как-то приспособился к жизни на чужбине, но на родину, скорее всего, не вернулся никто. Дочь императора Алексея, Анна Комнина в «Алексиаде» оставила описание этих трагических событий, когда к Константинополю подошли первые отряды бедноты, и затем когда подошли уже отряды рыцарей.