Население первых 13 колоний быстро увеличивалось и составило в середине второго десятилетия XVIII в. ок. 435 тыс. человек. Крупнейшими городами Северной Америки стали Бостон (7 тыс.) и Нью-Йорк (5 тыс.). В результате развившейся работорговли и в силу естественных причин продолжала неуклонно расти численность чернокожего населения. Попытки некоторых колоний ограничить ввоз черных невольников установлением запретительных пошлин натолкнулись на активное противодействие английских работорговцев.
Основным занятием 90 % населения колоний, достигавшего в 1760 г. 1,7 млн человек, было сельское хозяйство (накануне Американской революции здесь проживало уже 2,5 млн человек, ок. 1/3 населения британской метрополии). В условиях наличия огромных неосвоенных территорий и жизненно важной необходимости развития собственной промышленности и ремесел одним из тягчайших преступлений считалось тунеядство. Бездельников ожидали всевозможные кары, вплоть до физического наказания и насильственного привлечения к труду. В качестве строгого надзирателя за трудовыми отношениями и соблюдением неписаных правил индивидуального поведения выступала церковь. Однако она оказалась неспособной справиться с естественным стремлением личности к свободе выбора — шел непрерывный процесс перетока людских ресурсов из одной колонии в другую, из одного рода деятельности в другой, от одного нанимателя к другому. Недовольство наемных работников условиями труда приводило к нарушению трудовых контрактов, забастовкам, социальным волнениям и подчас к объединению недовольных по роду деятельности и характеру претензий к нанимателям. На табачных плантациях американского Юга уже в XVII в. имели место случаи забастовок белых наемных работников, выступавших единым фронтом против использования труда черных рабов.[18]
Однако случаи такого объединения были еще единичными и не давали оснований нанимателям опасаться создания профессиональных союзов.
Процесс обретения колониями независимости во многом облегчался тем, что метрополия оказывалась все более неспособной контролировать развитие событий за океаном. Эта слабость проявилась особенно убедительно в годы Английской буржуазной революции, когда британская монархия была занята решением внутренних проблем. После окончания революции официальные представители британской короны на местах — губернаторы и руководители колониальных администраций не только не всегда могли, но и не всегда хотели оказывать угодное Лондону влияние на местные дела, руководствуясь в большей степени своими личными интересами. Большинство из них, за исключением губернаторов Вирджинии, Северной Каролины и Джорджии, получали деньги на свое содержание от местных законодательных ассамблей, которые осуществляли также полный контроль над их финансовой и налоговой деятельностью, военными расходами и т. п. Если учесть то обстоятельство, что, помимо Англии, в Северной Америке хозяйничали Франция и Испания, с которыми время от времени возникали серьезные конфликты (особенно с Францией), то ограниченность возможностей британской короны сдерживать нежелательное развитие политических событий в колониях и влиять на их экономическую жизнь становилась все более очевидной. Принимать законы, ограничивающие свободу колоний, оказалось намного легче, чем претворять их в жизнь.
Хотя экономика колоний не была самодостаточной даже в XIX в., оставаясь зависимой в той или иной степени от внешней торговли, их экономическое развитие шло уже в XVII в. быстро и успешно. Экспорт и импорт играли лишь вспомогательную роль, особенно учитывая то, что значительное место во внешней торговле колоний занимала торговля между самими колониями и с Вест-Индией, являвшейся для них важным, но не единственным источником валютных поступлений. Внешнеторговые успехи были свидетельством и следствием успешного развития сельского хозяйства и промышленности, а также развития внутренних сухопутных транспортных артерий, с использованием которых велась вся мелкая розничная торговля и торговля с индейцами (в основном скупаемыми у них за бесценок мехами). Еще в 1690 г. Массачусетс приступил к выпуску собственных банкнот, за ним последовали и другие колонии, чьи бумажные деньги стали использоваться исключительно во внутренней торговле и при выплате налогов и не подлежали обмену на металлические деньги. Принятый английским парламентом в 1751 г. Закон о денежном обращении (Currency Act) запретил выпуск бумажных денег как законного платежного средства в Новой Англии и существенно ограничил его в других колониях (Законом о денежном обращении 1764 г. выпуск бумажных денег был запрещен уже во всех без исключения колониях). В условиях недостатка валютных средств и наличных денег внутренняя торговля шла преимущественно на основе, получившей позднее название бартерной, или же с использованием бисера в качестве средства платежа (с индейцами).
18
К 1775 г. количество черных рабов, проживавших преимущественно в Вирджинии, Северной и Южной Каролине, достигло полумиллиона человек. Причем в Южной Каролине их численность превзошла численность белого населения, что стало рассматриваться как опасная тенденция, грозящая серьезными социальными последствиями.