— Меня уже расспросил Лукс. Вы помните дознавателя, уже Главного Дознавателя — Лукса?
Змея! Нет, Алукар не достоин зваться даже так. Лукс… Мне он до сих пор снится в кошмарах.
— Помню, занимательный человек. Правда, Государь?
— Да, ты права, Сарх. Он и займется расследованием этого преступления. Ты должна быть готова к Приему. После Последнего ритуала я пришлю к тебе домовского учителя традиций.
Он говорил так спокойно, что я внутренне содрогнулась — Государь никогда никого не любил, кроме себя. И сейчас он не старался даже сделать вид, что скорбит по Маргоме.
— Я должен отлучиться.
Государь поцеловал меня в щеку и вышел из комнаты. Мне тут же захотелось протереть ее платком, но сдержалась.
— Вы далеко поднялись, Катарина.
Я резко обернулась и посмотрела на Алукара.
— Спасибо, старалась. Что вы хотите от меня?
— Помните ту ночь, проведенную со мной? Не боитесь, что о ней узнает Государь?
Побледнела? Быстрый взгляд на зеркало — нет. Хорошо. Я была хорошей ученицей, Маргома.
— И что? Что вы хотите этим добиться? Государь уже знает. — Что ты ответишь на это, красный слизняк?
Алукар удивленно приподнял бровь.
— Как?
Ложь удалась, и я улыбнулась — получил! Позади нас раздалось покашливание. Обернувшись, увидела Серого — Лукса. Тело пронзила предательская дрожь, мне едва удалось удержать на губах улыбку и не дать проявиться страху в глазах.
— О, Лукс!
— Да, Госпожа Сарха?
— Я рада вас видеть. После обследование спальни, вы зайдете ко мне в кабинет?
— Как прикажете, Госпожа.
Ноги сами вынесли меня из комнаты — сознание, казалось, отключилось вместе с чувствами, только так удалось сохранить самообладание. Трудно, очень трудно контролировать свои чувства, особенно страх, но мне удалось, удалось Маргома. Я зашла в кабинет и медленно опустилась в кресло. Руки дрожали, зубы выбивали ритм страха, а сердце учащенно билось. Схватив колокольчик, вызвала служанку и приказала узнать, как себя чувствуют дети. Лишь после этого позволила себе хоть немного расслабиться и налить тягучий напиток — арап. Мне надо было приготовиться к встрече с Луксом.
Мне удалось подчинить себе Лукса! Те данные, которые добыл для меня Отрог, давший клятву верности после неудачного побега, помогли склонить Лукса в мою сторону. Оказывается, Главный дознаватель шпионил в Доме и передавал всю полученную информацию князю Умексу, мечтавшему скинуть с престола Государя. Мелкий князек, но амбиции у него большие. Надо его приструнить, чтоб в следующий раз даже не смел показаться на улицу из своего Дома. Есть одна идея. Я улыбнулась. Уверенность в то, что смогу добиться всего, чего пожелаю, росла с каждым днем. Осталось избавиться от последнего, что связывало с прежней мной. Я встала с кресла, подошла к приземистому шкафу и достала из ящика амулет ввиде хагарта. Он светился теплым желтым светом, что свидетельствовало о том, что Кетан жив. Он так и не приехал за мной. Я была ему благодарна. Тем самым он подарил мне шанс стать самостоятельной. Я вызвала огонь, поместила его в большую пиалу, а затем положила туда амулет — магический огонь расплавит все. Когда-то я так сожгла свое платье, единственное, что напоминало о жизни в поместье отца, не понимая смысла того, что делаю. Теперь же осознаю — сжигала за собой мосты, которые могли бы вернуть меня обратно. Я недолго понаблюдала за огнем и вышла из кабинета.
10
Следующий день был наполнен суматохой: готовились и к Последнему ритуалу, и к Приему. Меня посетило множество домвоских с требованиями, предложениями и просьбами. Мне едва удалось разобраться с половиной дел, когда появилась Адаис. Она тихонько села в стороне на один из пуфов. Я периодически ей улыбалась, а затем вновь возвращалась к делам. Наконец, разобравшись со всем, села рядом с ней и произнесла:
— Как дела?
Адаис грустно улыбнулась.
— Все в порядке, Ката. Не мешаю?
— Нет. Хочешь, погуляем по Саду?
Она кивнула головой и взяла меня за руку. Внутри что-то скрутилось в болезненный комок и начало расти. Адаис изменилась и очень сильно. Исчез звонкий смех и детская чистота в глазах. Девочка стала замкнутой, чужой и не только для меня, но и для Мориса. Было очень тяжело осознавать, что ты ничем не можешь помочь, только любить и верить, что все измениться в лучшую сторону. В такие моменты я была готова поставить на колени весь мир, но понимала, что этим ничего не изменить. Что делать? Я улыбнулась Адаис и начала рассказывать о том, что узнала при Доме, с кем общалась, какие новые истории узнала, а она слушала меня и молчала… просто держала за руку, просто смотрела в глаза. Что делать? Может это и трусость, но я не смогла больше терпеть: после некоторого времени сослалась на дела и отвела ее к Морису. Когда оказалась у себя в спальне, села на пол и прижала кулаки к сухим глазам — не могла больше плакать. Те слезы, которые я пролила, увидев Адаис, были последними и самыми горькими. Понимание, что при всей той мощи, что подарил мне Харонтер, я не могу даже защитить близких людей — так давило на плечи, что было тяжело дышать. Но сдаваться нельзя, надо продолжать борьбу ради Адаис и Морис. Они нуждались во мне! Я встала, отряхнула шаровары и направилась к кабинету — скоро должен явиться Лукс с докладом. Государь узнает о ходе следствия только после меня.