Такая форма брака постепенно вытеснялась другими, в которых женщинам предоставлялось больше имущественных свобод, а заодно и право развода. В итоге в 23 году нашей эры. римляне не могли найти даже трех кандидатов на должность жреца Юпитера, который, по древнему закону, должен был происходить от родителей, сочетавшихся по обряду конфарреации, и сам должен был находиться в браке, заключенном таким же образом.
Всего у римлян сложились четыре формы брака. В первых трех жена находилась под властью мужа (сит тапи – буквально «под рукой»). Конфарреация при этом устанавливала между супругами священную религиозную связь. Брак, заключенный в форме «коемпции», был попросту куплей-продажей жены. Главным лицом здесь был не жрец, а весовщик с весами. Причем взвешивали, как ни странно, не товар (то есть жену), а деньги, и сумма ни от веса, ни от качества жены не зависела. В присутствии пяти свидетелей жених бросал на весы монету достоинством в один сестерций, и жена переходила в его полную собственность. Серебряный сестерций весил чуть больше грамма, и на него вместо жены можно было купить полкилограмма свинины или одну крупную курицу. Впрочем, римляне отнюдь не приравнивали жен к курам и «покупка» имела чисто символический характер. Жена в этом браке пользовалась теми же правами, что и в браке, освященном жрецами. Если когда-то мужу и приходилось платить за жену реальные деньги, то ко времени республики об этом никаких сведений не сохранилось. Напротив, жена приносила в дом мужа приданое.
Третья форма брака называлась «узус». По римским законам если некая вещь находилась в чьем-либо фактическом пользовании достаточно долго, то она автоматически становилась его собственностью. Для недвижимого имущества достаточным сроком было два года, для движимого – год. Женщина, как известно, движется, а что касается того, может ли она являться собственностью мужа, сомнений у римлян не возникало, по крайней мере у мужчин. Таким образом, женщина как «движимое имущество» становилась «собственностью», или законной женой, своего мужа, прожив год в его доме. Поначалу в «узус» вступали пары, которым почему-либо нельзя было пожениться более «приличным» образом. Например, влюбленные, которым препятствовали родители или закон. По закону, отмененному в 445 году до нашей эры, браки между патрициями и плебеями были запрещены, и влюбленным из разных слоев общества только и оставалось, что продержаться в грешном сожительстве один год, после чего ни закон, ни родители уже не могли отнять женщину у ее «собственника».
Но со временем упрощенная форма брака прижилась у римлян, и на нее стали смотреть как на вполне приличную и общепринятую. После традиционного сватовства, подписания брачного контракта и свадебного пира, организованных родителями, невеста вселялась в дом жениха на правах самой что ни на есть законной жены. И жреца, и весовщика из церемонии просто исключили, но никто не жаловался (кроме, может быть, самих жрецов и весовщиков). И «движимое имущество» сразу же объявляло себя госпожой в доме, вовсе не собираясь дожидаться, пока истечет назначенный законом годичный срок. Более того, очень скоро римлянки поняли, что не в их интересах становиться «имуществом» мужа. А для того, чтобы таковым не становиться, матроне достаточно было на три дня отлучиться из своего нового дома. Годичный срок прерывался, и женщина вновь обретала желанную свободу от мужа, оставаясь при этом его законной супругой, но отнюдь не его собственностью. Так возникла четвертая форма брака, ставшая во времена поздней республики и последующей империи практически единственной: брак sine тапи – буквально «без руки», или «без власти».
Это была фантастическая по тем временам лазейка в законе. Весь цивилизованный мир жил по законам патриархата. Вавилонские мужья покупали жен, как рабынь. Греческие жены не смели носа высунуть на улицу и вскакивали из-за стола, если в дом заходил с визитом приятель мужа. Разводы по инициативе женщины были делом неслыханным едва ли не по всей Ойкумене. В самом Риме власть главы семейства над домочадцами была почти неограниченной. Взрослый, убеленный сединами мужчина, имеющий жену и детей, не имел права распоряжаться своим имуществом без разрешения отца, если тот был жив. Заключенные им сделки без визы отца считались недействительными! Вся семья была фактически в рабстве у ее главы – вся, кроме жены! Конечно, если она не забывала вовремя отлучиться из дома на трое суток.