Археологи, занимающиеся доисторическим периодом Европы, обнаружили много образцов орнаментированной скульптуры, а также процарапанные рисунки, датируемые палеолитическим временем, но крест, хотя бы и в форме свастики, был неизвестен людям того времени. В культуре неолита, распространившейся по всему миру, среди многих декоративных моделей сюжет креста не используется ни для чего иного, кроме как для простого украшения. В век бронзы свастика появляется, причём сразу во многих областях, не только как орнамент, но и как символ. Появилась ли она на Востоке, откуда распространилась на доисторическую Европу, или пришла из Европы на Восток, теперь нельзя определить даже с малой долей достоверности. Вопрос этот увязывается с дискуссионной проблемой о времени и месте происхождения индоевропейских (арийских) народов. Впрочем, свастика древнее индоевропейцев, и её можно увязать с третьей проблемой — о происхождении и путях распространения искусства выплавки бронзы. Была ли бронза впервые получена в Восточной Азии, откуда технология её выработки распространилась в западном направлении, в Европу, или в Средиземноморье, откуда стала известна и на Востоке? Свастика появлялась в тех же странах, где и бронза; кроме того, представляется вполне вероятным, что их распространение было одновременным, пусть даже и не с самых начальных этапов зарождающегося века металлов.
Документально свастика прежде всего зафиксирована на Востоке, в какой стране точно, трудно сказать, но по всей вероятности в Средней и Юго-Восточной Азии среди предшественников и предков индуистов и буддистов. На древнейшем уровне развития этих религий она была известна верующим в качестве священного знака, каково бы ни было его символическое истолкование.
Господин Михаил Змигродский, поляк по национальности, библиотекарь в местечке Суха, недалеко от Кракова, подготовил и отослал на Всемирную Колумбову выставку 1892 года в Чикаго рукопись на французском языке, в которой он делится своими взглядами о географии распространения свастики, схема из которой была выставлена в Женском павильоне. Схема эта делится на две чёткие группы — дохристианскую и христианскую. Географически и хронологически его разделы были таковы:
I. Доисторическое время
1. Индия и Бактрия
2. Кипр и Родос
3. Северная Европа
4. Центральная Европа
5. Южная Европа
6. Малая Азия
7. Греко-римская нумизматика
II. Христианская эпоха
8. Галльская нумизматика
9. Византия
10. Меровингская и каролингская Франция
11. Германия
12. Польша и Швеция
13. Великобритания
В своём исследовании свастики Змигродский доходит до XIX века, показывая образцы свастики из каждого региона и из каждой эпохи. Подобная схема была им представлена на Парижскую «Эйфелеву» выставку 1889 года, а её копия представлена в экспозиции Доисторического музея Сен-Жермен. Мы встретились с господином Змигродским на Десятом Международном конгрессе антропологии и доисторической археологии в Париже, и я с интересом выслушал его доклад о распространении и истории свастики. С тех пор мы состоим в активной переписке, и он посылал мне отдельные оттиски своих работ, например, опубликованной в журнале «Archiv für Ethnographie» и содержащей 266 рисунков с изображением свастики, но когда я попросил его позволения скопировать часть информации с его чикагской схемы, то он ответил, что он уже отдал схему и право опубликовать её Чикагскому фольклористическому обществу. Секретарь этого общества отказал мне в разрешении публикации, хотя разрешил осмотреть материалы в читальном зале общества в Чикаго.
В своём тщательном исследовании граф Гоблет д’Альвиелла («La Migration des Symboles», с. 3) разбирает вопрос о древнейшем доисторическом появлении свастики на Востоке, прежде, чем мы находим её в древней Трое. Из этого центра, по его мнению, в эпоху бронзы свастика распространилась на археологические культуры Северной Италии. Всё это происходило ранее XIII века до н. э., до троянских войн. Из Трои символ разошёлся на запад и на восток, на востоке — в Ликию и на Кавказ, на запад — в микенскую Грецию, сперва на керамике, а когда появились монеты — то и на монетах. Из Греции он также распространился на запад и на восток — на востоке в Малую Азию, на западе — во Фракию и Македонию. Из италийской «террамары» он в эпоху Вилланова проникает в Этрурию и греческие колонии, в Сицилию, Галлию, Британию, Германию, Скандинавию, что должно было иметь место до II века до н. э. На запад от Малой Азии свастика разошлась в Северную Африку и в Рим, где она представлена в катакомбах, на восток — в Индию, Иран, Китай, Тибет и Японию.
Я не хочу состязаться в учёности с графом и не собираюсь оспаривать правильность и полноту предлагаемой им концепции. Более того, я считаю её умозрительной и недоказуемой реальными фактами. По-моему, всё, чем она располагает, — это видимость убедительности. Её автор едва ли сможет доказать отдельные пункты своей концепции цепью непрерывных изображений свастики на алтарях, статуях богов, церковных облачениях, погребальных урнах — то есть там, где свастика играла роль не простого орнамента, а религиозного символа. Наоборот, её скорее использовали на мелких и неприметных деталях повседневной жизни — предметах домашнего обихода, оружии, платье, застёжках и брошках, на керамике. Впрочем, если мы разделяем теорию о том, что свастика была чем-то вроде талисмана или оберега, то это вполне объяснимо, — если только она действительно была благословляющим символом, предвестником удачи, успеха — скорее, она была именно этим, а не религиозным символом.
На с. 93 своей работы д’Альвиелла оспаривает положение, что свастика была известна всем индоевропейцам, кроме иранцев. Это исключение он объясняет тем, что в прочих областях свастика значила солнце или солярного бога, тогда как персидские солнцепоклонники имели другие символы для своего божества — например, анкх и крылатый шар. На с. 107 он приходит к заключению, что существовало две области, где были популярны различные солярные символы — границей между ними была линия, проходящая через Персию, Кипр, Родос, Малую Азию и Ливию. Первая область была зоной греческого влияния, где свастика была солярным символом, вторая область была зоной влияния Египта, включая в себя и Месопотамию, где более распространены были анкх и крылатый шар.
Профессор Сойс в предисловии к «Ilios» (с. XXI) пишет: «Этот символ, как хорошо известно, встречается на древней кипрской керамике так же, как и на доисторических древностях Афин и Микен, но он был абсолютно неведом вавилонянам, ассирийцам, финикийцам, египтянам, евреям. Таким образом, он, скорее всего, зародился в Европе и распространялся на восток через Малую Азию или же на запад от земель хеттов. Последнее более вероятно, но, так это или нет, присутствие символа в Ахайе обозначает определённую эру влияния дофиникийской культуры».
Доктор Шлиман («Ilios», с. 352) сообщает, что «преподобный У. Браун Keep бесчисленное количество раз наблюдал свастику в древнейших индуистских храмах, особенно принадлежащих секте джайнов».
Макс Мюллер цитирует следующий абзац из профессора Сойса (там же, с. 353): «Мне понятно, что знак, обнаруженный в Гиссарлыке, идентичен тому, что найден в Микенах и Афинах, так же, как и на доисторической кипрской керамике (Di Cesnola, «Cyprus», табл. 44, 47), ибо общая художественная природа предметов, с которыми этот знак ассоциируется на Кипре и в Греции, совпадает с тем, что мы видим в Трое. Кипрская ваза, изображённая на таблице 45 у Ди Чеснолы [рис. 156 нашей книги], на которой свастика отождествлена с зооморфной фигурой, представляет поразительную аналогию троянским веретёнам, где свастика переходит в фигурки оленей. Тот факт, что она нанесена на лобке свинцовой фигурки азиатской богини [рис. 125 нашей книги] наводит на мысль, что она была прокреативным символом».